В Екатеринбург пожаловал Микеле Плачидо. Это казалось нереальным, ибо в свое время моя девчачья любовь к комиссару Каттани была всеобъемлющей, какой только и может быть любовь подростка к смелому и прекрасному киношному борцу за справедливость. Как я рыдала, когда комиссар падал под пулями… Но, к счастью, это было кино. А блистательный исполнитель роли Коррадо Каттани остался жив и даже не раз наведывался в Россию. И вот, наконец, доехал до нас.

— Идея приехать на Урал, пусть и на один день, мне очень понравилась. — Говорит почетный гость фестиваля «В кругу семьи», актер, режиссер, продюсер Микеле Плачидо. — Это та часть России, которую я совершенно не знаю. Вернее, понимаю важность этого города с промышленной точки зрения. Вчера самолет был буквально заполнен итальянцами, которые здесь работают. Мои соотечественники были очень удивлены, увидев меня в самолете. Наверное, сегодня вечером все они придут в ресторан…

А еще сегодня я впервые испытываю на себе настоящую русскую зиму. Думаю о русских писателях, прямо сейчас читаю Чехова. Когда-то я ездил в Сибирь, в сибирские тюрьмы, чтобы сделать репортаж. Видел детей и женщин-заключенных. Это очень впечатляет. Не скрою, что мне здесь немного тревожно, ведь здесь произошло убийство царской семьи — большая трагедия. Это тоже было причиной для приезда.

— Как вы готовились к приезду в экстремально низкие температуры? Покупали куртки, шарфы?

— Моя мама дала мне с собой штаны, вернее, подштанники моего отца. (Встает и показывает, что под джинсами именно эти штаны и есть — авт.) Они очень-очень теплые. У меня сейчас ноги в тепле. А зимы здесь суровые… Я думаю, что я еще сильный мужик! У вас, кстати, жители города не ходят, а бегают… У меня есть еще вот такая шапка-кепи. Купил два года назад в Киеве — одевается вот так (демонстрирует.). Она очень теплая! Все эти вещи я купил в России, поэтому они все теплые.

— У вас недавно вышло два фильма — в одном «Сторож» — вы были режиссером. Там играли Матье Кассовиц, Даниэль Отей, ваша дочь Иоланта Плачидо. Как вышло, что вы стали режиссером этого фильма?

— Французские продюсеры захотели, чтобы именно я ставил этот фильм, поскольку во Франции очень успешно идут криминальные романы. Это полицейская история, и особенно режиссером меня хотели видеть Даниэль Отей и Матье Кассовиц.

— Вам вопрос не как актеру, а как бывшему офицеру полиции. Считаете ли вы, что можно победить коррупцию?

— Я думаю, что победить коррупцию невозможно. Человеческая натура ведь не меняется… Но мы все равно должны пытаться, бороться. Меняется сам вид коррупции. Сицилийская мафия — это просто смешные цветочки по сравнению с нынешней коррупцией, которая связана с мировыми банками. Американская биржа запросто может обрушить все русские банки. Но у вас, конечно, глобальная экономика, вы благородный народ. В Италии сейчас большие проблемы. Маленьким странам приходится нелегко. В России, я знаю, тоже есть коррупция. И она здесь большая. Хотя, если вдруг китайские спекулянты захотят, чтобы российский рынок упал, это будет вполне возможно.

— Как вы относитесь к колоссальной популярности комиссара Каттани в России? У нас даже есть игра «Мафия», главный герой которой — комиссар Каттани…

— Я думаю, что это уже классика. Конечно, мне это приятно. Один русский журналист провел целое исследование, почему русским так нравится Каттани. И вот выяснили, что вероятно потому, что он близок к персонажам Достоевского. Не просто полицейский, а именно человек, который жертвует собой, самым важным для себя — дочерью, женой — ради того, чтобы мир стал лучше. У него не взгляд полицейского, а взгляд Настоящего человека, борца за лучший мир.

— Встречались ли вам в жизни такие же удивительные полицейские, как Каттани?

— Дон Кихоты есть. Они встречаются и в жизни.

— Как вы относитесь к русским авторам, русскому кино?

— Хочу сказать, что я считаю себя по образованию русским. Когда я был молодым актером в Италии, мы изучали Достоевского, Толстого. Я обожал Пушкина, Горького, русскую классику. Для актера это идеальное образование! Сегодня до сих пор мы изучаем театр по методу Станиславского. Конечно, система претерпела какие-то изменения, но в целом — все то же.

Мы проходили великие русские фильмы — от Эйзенштейна — до русских лент 50-х годов: «Летят журавли», «Война и Мир», потом фильмы Кончаловского и Михалкова. Михалков работал и у нас в Италии — с Мастрояни. Сокуров тоже работал у нас. Мы все время даем Сокурову премии на Венецианском фестивале. Каждый год! Так что между Россией и Италией хорошие, глубокие отношения — теснее, чем с французской культурой, например.

Сейчас я готовлюсь к театральной премьере — собираюсь ставить «Чайку» Чехова на следующий год. Это очень современная история про отношения между поколениями. Это текст, ничуть не потерявший своей актуальности. О том, как трудно молодым найти свое место в жизни. Часто родители просто не разрешают им вырасти…

— Вы говорите, что вам близка культура России. Что общее между культурой России и Италии?

— Есть тысячи примеров — Петербург был создан итальянскими архитекторами. Многие русские писатели — Чехов, Достоевский, Гоголь — ездили в Италию. Это глубокая связь. Ваша культура, благодаря вашим писателям и поэтам, принадлежит не только России, но и всему миру. Вам это удалось!

— Есть ли различия, которые бросаются в глаза?

— Я мог бы рассказать кучу анекдотов на эту тему. Берлускони водит дружбу с Путиным, называя его своим наилучшим другом. Это очень хитрый мужчина, который знает, что именно здесь, в России — будущее. Больших различий я, пожалуй, даже не вижу.

Вот моя переводчица уже несколько лет живет в Москве. Москва очень изменилась за эти годы. С культурной точки зрения это один из самых важных европейских городов. Я приезжаю сюда каждый год и почти не вижу различий. Иногда мне хочется сказать: «Погодите, помедленней! Вы слишком быстро идете вперед!».

У вас, конечно, есть социальные проблемы. Но поверьте, Москва, Париж, Нью-Йорк — они очень похожи. Сейчас технологии одинаковы везде, во всем мире. И благодаря этому русский молодой человек способен достичь ровно того же, что итальянец или американец. Глобализация все уравняла. И все же тот, кто обладает культурным бэкграундом, имеет преимущества. Россия, Италия, Франция — имеют глубокую культуру. Я не вижу разницы между моим сыном и каким-нибудь русским парнем. Сейчас, наверное, мы будем снимать совместную российско-итальянскую семейную комедию. Возможно, я там и сыграю. Отличная идея.

— В программе мероприятий сегодня у вас катание на собачьих упряжках. Доводилось ли вам ездить на ком-то подобном раньше?

— Это опыт, которого у меня никогда еще не было, конечно. Большое спасибо за это. А вообще, когда я был маленький, мой дедушка, который был пастухом и пас овец, посадил меня на осла, на котором ездил сам… Моя мечта — поехать в Монголию, провести там хотя бы месяц, пожить примитивной жизнью кочевников. Такая жизнь ближе к Богу, если он, конечно, существует.

— Ваша нынешняя супруга на 37 лет моложе вас. Нет проблем во взаимопонимании? И вообще, к третьему браку вы наверняка открыли для себя секреты счастливой семейной жизни?

— В отношениях очень важно — проживать их, жить ими, жить чувствами. Тот же Чехов вопрошал: «Почему Людмила любит больше свою собачку, чем мужа?». Понимаете, в отношениях между двумя людьми нет границ, возраста — ничего этого нет. Существует лишь качество чувства. И только тот, кто этим живет, понимает, о чем я. У нас с Федерикой уже два сына. Возможно, мы не остановимся на достигнутом. А если действительно, как предрекали майя, 21 декабря придет конец мира, тогда все эти разговоры…

— У вас много детей. Вы как-то пытались повлиять на выбор ими профессии?

— Трудно сказать. Сын артиста совсем необязательно станет артистом. Отец Чехова был коммерсантом, торговцем тканями. Он был очень религиозен и при этом много пил. Водку. Он бил своих детей, хотел, чтобы они пели религиозные гимны. По идее Чехов должен был стать кем-то плохим, а он стал тем, кем он стал. Я, может быть, самый лучший отец и артист в мире. А мой сын может стать самым ужасным преступником. Все это тайна, загадка. Я надеюсь, что они не станут артистами, но станут хорошими людьми.

— Вы стали счастливым семьянином, были звездным актером… Что важнее?

— В жизни не надо пытаться достичь всего, ставить себе какие-то запредельные цели. Но важно все делать самому. Здесь тоже все покрыто мраком. Я, скажем, никогда не думал, что стану актером, режиссером. У меня не было даже подобной мечты. Я просто работал. Делал то, что было нужно. Люди мне доверяли, другие — помогали. У меня была очень хорошая, богатая, насыщенная жизнь