Глазков помогал организовать общественное обсуждение в Доме писателя, которое превратилось в хаос после визита десятков крепких мужчин, а также написал открытое письмо руководителям Уральской горно-металлургической компании Андрею Козицыну и Русской медной компании Игорю Алтушкину с призывом заново рассмотреть расположение будущего собора.

«Меня отстранили от возможности что-либо публиковать и предложили писать заявление по собственному желанию, на что я ответил отказом, — рассказал Глазков „URA.Ru“. — Позже мне официально вручили уведомление о том, что моя должность сокращается 7 февраля. Именно она оказалась в штате лишней. Это происходит из-за моей общественной деятельности в свободное от работы время, которая не устраивает неких лиц».

Глазков рассказал, что с группой ведущих архитекторов Екатеринбурга, включая членов градсовета, составлял открытое письмо Козицыну и Алтушкину, а также создавал резолюцию, за которую предполагалось проголосовать на общественном обсуждении 1 декабря. В то же время пресс-секретарь Андрея Козицына уже сообщил Юрию Глазкову, что открытое письмо дошло до адресатов.

«Про храм я вообще не пытался писать, мне сразу сказано было, что это не пройдет никогда. Сейчас я продолжаю сидеть на рабочем месте и заниматься чем попало. Уже был снят мой материал, не имеющий отношения к храму. Заявили, что мои тексты не будут печататься. Естественно, я не буду получать гонораров, которые составляют значительную часть заработка», — пояснил Глазков, добавив, что начальство игнорирует его вопросы, и он уже обратился через приемную к генеральному директору холдинга.

Главный редактор газеты Лев Кощеев признался корреспонденту «URA.Ru», что не был в курсе ситуации: «Честно говоря, об этом в первый раз слышу. Ко мне он не обращался по этому вопросу. У нас тексты не проходят в печать у очень многих журналистов по самым разным профессиональным причинам: места не нашлось или текст не удовлетворяет каким-то правилам издания, но чтобы кого-то лишали права публиковаться из-за его общественной позиции, такого у нас не водится».