…Грузия всегда представлялась мне абсолютно сказочной страной, населенной прекрасными и веселыми людьми. Одной из них, полностью подтвердив гордое звание грузинки, оказалась многократная чемпионка мира и олимпийских игр по шахматам Майя Чибурданидзе. Эта обаятельная, улыбчивая женщина приехала в Екатеринбург, чтобы в очередной раз поучаствовать в Кубке Северного Урала, фактически сильнейшем в мире женском шахматном турнире, волею судеб проходящем в далеком маленьком Краснотурьинске.
— У вас в Грузии очень теплые, открытые люди, — начинаю наш разговор…
— Вы знаете, — говорит она, — между прочим, я на Урале чувствую то же самое. В Москве люди гораздо холоднее… Я здесь уже как минимум в пятый раз. Здешние люди — совсем не жесткие, как думают некоторые. Напротив, очень душевные. И вообще, где климат жестче — там люди мягче. Приезжаю сюда всегда с удовольствием.
— Майя, президента ФИДЕ Кирсана Илюмжинова дед пристрастил к шахматам. А вас кто?
— Тоже в семье. Меня пристрастил брат. Он был старше меня на десять лет. Через год я стала его обыгрывать, решили меня отдать в шахматный кружок. Мне было восемь, когда начала играть.
— В Грузии шахматы так же популярны, как футбол, например?
— Они были популярны. Но что-то в последнее время возникли проблемы…
— Майя, что может чувствовать 17-летняя девушка, выигравшая титул чемпионки мира по женским шахматам? А дальше-то что? В голове не укладывается…
— Да ничего особенного. Наоборот, это большая ответственность и долг. Потом, через несколько месяцев, была всемирная Олимпиада, и я стала лидером советской команды. Это была первая моя Олимпиада. А всего я играла в четырнадцати всемирных олимпиадах. Практически двадцать восемь лет была лидером то советской, то грузинской команды. Это много, конечно.
— Вы были поощряемы как-то советскими властями?
— Да, у меня было несколько орденов. Была делегатом всех комсомольских и профсоюзных съездов. В КПСС, правда, не была. А в ВЛКСМ даже была членом ЦК.
- Это было тяжело, или вы просто чувствовали, что надо?
— Нет, это было очень интересно все.
— То есть энтузиазм был неподдельный?
— Точно. Кроме этого, я была еще депутатом Верховного Совета Грузии двух созывов.
— Серьезная политическая карьера за плечами. И все это время — в течение пятнадцати лет — вы держали на них нелегкую корону чемпионки мира по шахматам среди женщин. Все-таки, что более необходимо для столь уверенного триумфа: талант, опыт или психологический настрой, воля к победе?
— Мне, видимо, все же хватало таланта. Потому что я особенной трудоспособностью и трудолюбием не отличаюсь. Но сейчас наступили такие времена, что одного таланта точно мало. С тех пор, как компьютер ворвался в шахматную жизнь, всех научил играть в шахматы, нужно постоянно быть в курсе последних событий, партий, новинок.
— Т.е. компьютер действительно радикально изменил сам подход к шахматам?
— Могу сказать, что он совершил переворот в шахматах, преподнес другой подход.
— Ведь вот великий Каспаров, доселе почти не проигрывавший людям, вдруг взял и проиграл компьютеру.:)
— Невероятно. Я раньше думала, что машина не может тягаться с человеком, ей недоступно именно творческое мышление, в ней всего лишь заложенные программы. Но в последнее время я изменила свое мнение. Ибо компьютер вытворяет такие вещи, так «разбирается» в шахматах, что все понимание и классическое видение их оказазывается поставлено вверх ногами. Думаю, что с появлением компьютера начался новый виток в шахматах.
— Вы как-то сказали, что перед одной из олимпиад полгода не садились за доску, но непосредственно за 10 дней перед турниром сели и «подвигали фигуры» с вашим тренером. Тем и ограничились.
— И к этому турниру, можно сказать, готовилась так же. В последнее время у меня появилась такая манера.
— Вы мне напоминаете хулигански настроенную, хотя талантливую школьницу…
— Да. Я могу расслабиться. Я уже 35 лет играю в серьезные шахматы. С 10 лет играю во всех официальных турнирах. Первый раз в 10 лет я стала чемпионкой Грузии среди школьниц. Сейчас мне 45. Все это время я играю. Так что могу себе позволить.
— Вы, кажется, выиграли в жизни уже все, что только можно…
— Да, я четыре раза завоевала даже шахматного Оскара, играла на 14-ти олимпиадах, играла шесть матчей на Первенство мира в мужских и женских турнирах. Но я понимаю, что с такой подготовкой теперь — я просто «доигрываю».
— Когда все, таким образом, уже завоевано — о каком стимуле в игре может идти речь?
— Конечно, это очень мешает. Правда, у меня нет стимула. Я играю потому, что меня привлекает общение. Например, я приезжаю сюда, потому что очень люблю этот край и Северный Урал. Турнир, который сейчас предстоит, замечателен тем, что здесь собираются самые молодые звезды — одной китаянке 12 лет. Для меня это детский сад. Не потому, что они играют, как дети, но потому, что они просто очень малы по возрасту. И для меня, конечно, большой героизм и риск играть. Дети кусаются. И могут не только руку, но и голову откусить.
— Нынешние юные дарования не таковы, как вы были в 17 лет?
— Ну, если я начала играть с восьми лет, эти начинают уже с пяти. Особенно хорошо дело поставлено в Китае. Там с пяти лет уже по всей стране отбираются талантливые дети. Есть сильнейший шахматный интернат в Пекине, разработана целая тренировочная система. Такая фабрика талантов. Дети живут там, обучаются шахматам и одновременно получают общее образование. В общем, созданы все условия для того, чтобы они достигали больших успехов. Неудивительно поэтому, что сейчас в Китае очень сильные шахматисты — не только среди женщин, но и среди мужчин. Так что у них там хороший коммунистический подход при хорошей капиталистической платформе. (смеется — Ю.Г.).
— Может, дело еще в том, что изначально шахматы — восточная игра?
— Может и так. У них, конечно, совершенно другое мировоззрение, другой подход ко всему — не такой, как у европейцев и даже — восточных людей. Китайцев имею в виду. Ведь даже если вы возьмете китайскую медицину, она резко отличается от европейской. Они не воспринимают слепо чужую культуру, знания. Все пропускают через свою призму.
— В 2004 году вместе со своим духовником вы приезжали сюда на встречу с Владыкой Викентием, посетили его и в этот раз. Внешне вы отличаетесь от наших православных. И, тем не менее, вы глубоко верующий человек…
— У нас в Грузии очень много молодых постоянно ходят в церковь и вообще — серьезно веруют. В Грузии доминирует так называемое теофизитство. Армяне — монофизиты, мы — тео. В Тбилиси около 100 церквей. Представьте, только в одном Тбилиси. Это очень много по сравнению с Москвой, скажем. Потому что в Тбилиси живут всего лишь полтора миллиона человек. И, повторяю, в церковь ходит именно много молодежи. Особенно последние 10-15 лет.
- Вы считаете, они это делают искренне, это не дань моде?
— Нет, ни в коем случае. Это постоянные прихожане. И я очень рада, что здесь Владыка Викентий делает очень многое. Помню, была в первый раз в 95 году, был турнир — Кубок России среди мужчин. Я сперва играла в Перми, потом приехала сюда. Прекрасно помню — на том месте, где сейчас Храм На Крови, стоял небольшой одинокий крестик…
Так что у вас очень хороший Владыка, с каждым годом все меняется к лучшему.
— Майя, что для вас семья последнего Российского императора? Вы перед последней своей Олимпиадой здесь приложились к уральским святыням, после чего сказали, что отправляетесь на Олимпиаду «уверенной как никогда»…
— Среди святых, мучеников — есть особенные. Те, которых по-особому воспринимает сердце. Для меня царская семья — именно такие святые. Я сердцем с ними соприкасаюсь.
— Скажите, как совмещается присущее любому спорту желание БЫТЬ ПЕРВОЙ с христианским смирением, взглядом на мир, при котором честолюбие не поощряется, желание победить отнюдь не является приоритетным?
— Думаю, у меня это есть. Я бы наверняка достигла большего, будь у меня больше этого самого честолюбия… В частности, мне его не хватало в мужских шахматах. Мне не хватало спортивной агрессии, злости, воли к победе. Желания победить во что бы то ни стало у меня как раз-таки и нет. Вероятно, это мешает достичь больших успехов.
- Что значит «мужские» шахматы и «женские»? Чем первые отличаются от вторых? Здесь ведь речь не о силе мускулов… Кто сильнее и сильнее ли?
— Мужчины все-таки играют сильнее женщин.
— Это значит, что мужчины в целом более интеллектуальны?
— Нет, необязательно. Просто победа в шахматах зависит от многих факторов, включая и физический. Так сложилось, что женщине физически гораздо сложнее просидеть шесть часов кряду, ведя партию. Ведь подсчитывали, что за одну партию шахматист тратит столько энергии, сколько шахтер за шестичасовую смену. Представьте себе пять-шесть часов непрерывного стресса… Очень много переживаний во время игры, перед игрой — во время подготовки… Даже если тебе кажется, что ты спокоен, подсознательно все равно мозг, организм в целом очень напряжены. У женщин, как известно, менее стойкая нервная система. Еще наблюдение: мужчины смотрят на шахматы более широко, абстрактно. А женщины — как и в жизни — более узко, конкретно.
Поэтому побеждать в мужских турнирах гораздо труднее. Но и играть с ними интереснее. Я играла с Каспаровым, с Карповым. Каспарову — проигрывала. Мы тогда с ним были молодые — мне 21, ему 19, если я не ошибаюсь. Он еще не был чемпионом мира.
Правда, сейчас приходит время некой уравниловки — компьютер, опять же, стирает границы. Имея немножко таланта, можно всего достичь с помощью компьютера.
На последней Олимпиаде самая сильная по рейтингу мужская российская команда вместо того, чтобы занять первое, взяла шестое место. Просто пришло время уравниловки.
— Вот раньше были «козлистки» и «лемешистки». Я бы сказала, что в свое время люди так же делились на тех, кому больше нравился Карпов и — тех, кому Каспаров. Кто более симпатичен вам?
— Я к ним обоим хорошо относилась. Мне игра Карпова более близка. Я стремилась к такой же универсальности. Но как показал сегодняшний день, Каспаров, может быть, открыл новую эру — у него после каждого нового хода на доске может быть выстроена совершенно новая комбинация. Очень творческий, конкретный, гибкий подход. Компьютер потом продолжил эту его линию. Шахматы — богатая игра, где действительно каждый ход меняет позицию. Другая позиция — другие возможности.
- Вы как к Высоцкому относитесь?
— Ой, я светскую музыку давно не слушаю. Я люблю только народные песни — грузинские и русские. Ну и, конечно, духовную музыку.
— А я просто вспомнила его строчку про то, что «лучше гор могут быть только горы», и хотела спросить — какие лучше: уральские или грузинские?
— Они очень разные. Сравнивать трудно. Я толком не видела Уральских гор. А про Кавказ говорят, что он, как ни странно, очень мало изучен — мы и не знаем толком, какие сокровища, какие тайны он скрывает. Само слово «Кавказ» переводится как «Трон Божества». Это уникальные места. Вообще, я горы люблю больше, чем равнины и степи.
— Вы пьете грузинское вино? Вам не обидно, что и замечательное грузинское вино, и воду «Боржоми» теперь не увидишь на российских прилавках?
— Да, и не только грузинское. Особенно люблю итальянские и французские вина. А что касается исчезновения грузинских вин, думаю, что, возможно, и впрямь надо нам что-то изменить, поработать над качеством своих вин. Может быть, сложившаяся ситуация даже окажется для нас полезной.
— На сегодня Кубок Северного Урала — сильнейший женский турнир в мире. Как ни странно. Это заслуга местных шахматистов? Краснотурьинск просто какие-то Нью-Васюки напоминает — в хорошем смысле этого слова:) Чем это объясняется?
— Эта прекрасная идея возникла у Андрея Селиванова, вице-президента ФИДЕ. С Краснотурьинском он как-то очень хорошо попал в точку. Во-многом благодаря алюминиевому заводу, и Анатолию Сысоеву и Александру Аминову, поддержавшим этот проект. Могу только выразить благодарность этим людям, ибо в современном мире сейчас очень мало столь сильных закрытых женских турниров. Турнир очень существенен для развития женских шахмат.
- Вы утверждаете, что шахматы для вас хобби…
— Я это потому говорю, что уже непрофессионально отношусь к шахматам. Играю фактически для себя. И правда, если я перед турниром по полгода не занимаюсь, а сажусь за доску дней за десять перед турниром — это совершенно непрофессионально. Поэтому я шахматы для себя сейчас определяю уже как хобби.
— В таком случае, чем же вы сейчас занимаетесь?
— Ой, я много чем занимаюсь в этом мире. Самое простое — очень люблю заниматься землей, садом. Я живу за городом, в 12-ти километрах от Тбилиси, высоко в горах. Это совсем другой мир. Очень люблю там бывать, там у меня свой сад, цветы, фруктовые деревья, виноград, собаки, кошки, все есть…
— Подозреваю, что вы больше любите одиночество, нежели компанию…
— Да, конечно я больше люблю одиночество. И думаю, именно мой нынешний образ жизни больше всего подходит к моему характеру.
В самом конце нашей беседы я любопытствую, когда и почему многократная чемпионка мира и олимпийских игр Майя Чибурданидзе стала верующим человеком. Изначально семья была атеистической — мама учительница… Но в 19 лет трагически погиб тот самый любимый брат, научивший Майю играть в шахматы. И вот как-то постепенно, через это, семья пришла к вере. Майя говорит, что брат навещал их с мамой во сне…
Своей семьи она так и не завела. Говорит, что шахматы просто не оставили на это времени. Но у нее несколько сестер и — целых семеро племянников.
Войти
Зарегистрироваться
Вход с помощью других сервисов