К началу 2018 года административный центр Свердловской области накопил множество проблем, которые существующая система управления решить не может — в этом мнении едины все уровни власти. «Екатеринбург заигрался в политику и не адекватен текущему моменту», — определил знакомый с оценкой федеральный чиновник.

«Екатеринбург — город с амбициями, претендующий на статус „третьей столицы России“. Здесь живет полтора миллиона человек. Но это все мишура и пиар: если посмотреть на качественные параметры муниципалитета, мы в очень незавидном положении», — сказал «URA.RU» один из основных промышленников региона, поддерживающий готовящуюся реформу.

«Все прогнило, начиная с ЖКХ и заканчивая полным безразличием к общественному мнению, — согласен глава комиссии по местному самоуправлению екатеринбургской гордумы Анатолий Шарапов. — Возьмите здравоохранение, образование — коррупцию не видно, но ею все пронизано сверху донизу. Люди, пришедшие к власти, стараются эту власть за собой сохранить максимально долго. А потому протаскиваются лояльные депутаты, на вкусных должностях сидят свои люди. Какой будет или должна быть новая система — вопрос дискуссионный, но первостепенно то, что нынешнюю управленческую систему нужно сносить».

«Острая проблема с общественным транспортом, связанная прежде всего с управленческой импотенцией, — настаивает член общественной палаты Екатеринбурга, глава местного отделения „Трансперенси Интернешнл — Россия“ Екатерина Петрова. — Хотели провести реформу, но сил довести ее до конца не хватило, только у покойного [вице-мэра Евгения] Липовича было такое намерение. Экология — тоже серьезная проблема, которую никто не решает. Мы задыхаемся, лидируем по числу болезней дыхательных путей, но никто не пытается эту проблему решать. ЖКХ и война жителей с мафией, орудующей на рынке: жгут машины, запугивают народ — это просто катастрофа. Но мэрия заняла позицию невмешательства и ничего не хочет делать. „Водоканал“ и 400 млн рублей по инвестпрограмме — где, скажите, качественная вода?»

«О какой управленческой подвижности вообще речь идет, если я два года прошу повесить на темной улице Фабричной, где под колесами гибнут люди, 16 лампочек на уже вкопанных столбах? — Возмущается депутат гордумы и бизнесмен Михаил Гаранин. — У мэрии вечная итальянская забастовка в отношении жителей своего города. В Москве вопрос занятия береговых линий решался просто — вспомните [экс-замглавы Росприроднадзора Олега] Митволя и простой подход его даже в отношении дома Аллы Пугачевой. А по Шарташу у нас только губернатор смог двинуть вопрос. Казалось бы, городская земля. Городские малоэтажки на землях ИЖС сносили в раз, а тут такая проблема, что не продохнуть». На его взгляд, «городская команда сделала все, чтобы разделить сообщество на тех, кому все можно и тех, кому ничего нельзя».

Ни для жизни простых горожан, ни для процветания бизнеса никаких перспектив старая команда не открывает. «Город сегодня похож на машину хорошего класса, но без движка, — объясняет глава свердловского отделения „Деловой России“ Леонид Гункевич. — Этим движком должен стать человек — только тогда будет развитие и движение. Нельзя недооценивать роль личности в истории. Чернецкий размышлял на полвека вперед, а сегодня у нас многие люди даже не понимают конфигурации — за что отвечает [сити-менеджер Александр] Якоб, за что — [мэр Евгений] Ройзман. Лидером должен стать руководитель города с полномочиями. Экономика и бизнес в ней — это ведь не точная наука, это прежде всего ожидание общества. Но чтобы люди чего-то ждали, им нужно об этом рассказать, а человека, который вдохновлял бы идти вперед, становиться лучше, нет — это и для простых горожан актуально, и для бизнес-сообщества».

Существующая схема неактуальна и в связи с общероссийскими изменениями. С 1995 по 2010 год межбюджетные отношения между разными уровнями власти были свободнее. «Сегодня мы получили инерционно затухающий след от тех времен, который вот-вот закончится», — считает Гункевич, фиксирующий: вертикаль власти дошла до муниципального уровня и этого не изменить по всей стране.

«Я веду экспертизу законодательства по регионам и вижу, какая стагнация там происходит. Законодательство уже даже не стагнирует, а деградирует, — сокрушается юрист Надежда Абакумова. — А это единственный „прямой эфир“ власти, язык, которым она разговаривает и с людьми, и между собой. И в Екатеринбурге в этой части на сегодняшний день нет перспектив, целей, там не осталось надежды на развитие. Ни одного решения, которое бы сигнализировало обществу „мы стараемся“, тоже нет. Я не знаю, зачем эти люди там и чем они занимаются, кроме игр в войнушки, в свой-чужой, городу от этого не горячо — не холодно, разве что грязно».