Одновременно с этим стало известно, что Москва сокращает расходы на «мягкую силу» — организации, продвигающие внешнеполитическую повестку НКО. В частности, субсидии Фонду поддержки публичной дипломатии им. А.М. Горчакова и Российскому совету по международным делам (РСМД) в общей сложности сократятся на 8% по сравнению с 2014—2016 годами. Субсидии этим организациям с 2018 года выделены в отдельный вид расходов.

Программный директор РСМД Иван Тимофеев в интервью РБК заявил, что для государства важно выделять субсидии РСМД и Фонду Горчакова, поскольку эти «НКО необходимы с точки зрения так называемой дипломатии второго трека — она подразумевает, что российские эксперты могут играть важную роль в дипломатии и совместно со своими зарубежными коллегами повышать эффективность и гибкость официальной дипломатии».

Фонд Горчакова и РСМД — не единственные организации, работающие на данной ниве. Субсидии из федерального бюджета также получают Фонд поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом, и фонд «Русский мир».

«Мягкой силой» традиционно называют сочетание политических, экономических и культурных ценностей и стратегий, которые помогают стране добиться желаемых результатов без применения силы в прямом смысле, напомнил в разговоре с «URA.RU» глава «Политической экспертной» группы Константин Калачев.

«Мягкая сила» — это опора на культуру и гуманитарные связи. Много ли сделал фонд Горчакова для повышения привлекательности России? Намного меньше, чем мультик «Маша и медведь». Сокращение расходов на продвигающие внешнеполитическую повестку НКО — не только жест доброй воли в ситуации, когда Россию обвиняют в злоупотреблении пропагандой, это еще и признание того, что ряд структур в условиях избыточного финансирования мало заботятся об эффективности, меньше денег — больше энтузиазма", — пояснил Калачев.

Политолог указал на то, что в рейтинге Portland Communications, посвященном «мягкой силе», Россия занимает лишь 26-е место. «Меня это, хотя место выглядит заниженным, не удивляет. Нельзя решить частные проблемы, не решив общих — проблем культурной и экономической привлекательности страны. Мода на брутальность проходит», — подчеркнул Калачев.

Он полагает, что российские неправительственные организации, имеющие поддержку государства, имеют ограниченную эффективность потому, что у них несовременный инструментарий, они архаичны и являются частью пропагандистской машины.

«Необходим поиск новых форм. Хорошо, если те, кто решает вопросы их финансирования, это поняли», — заключил Калачев.

Происходящие изменения во внешней политике Москвы только на первый взгляд кажутся странными. На самом деле сокращение расходов на «мягкую силу» является свидетельством изменения мировой политики в целом, утверждает глава экспертной группы «Крымский проект» Игорь Рябов.

«Сокращение расходов на эти НКО, а также секвестирование поддержки Украины по линии ЦРУ — это не экономия бюджета, а признак явных изменений. Не исключено, что отношение крупных игроков к конфликту между США и Россией изменится. Также не исключено, что между Трампом и Путиным созрел консенсус по Украине. Признаки новой реальности повсюду. От заявления Захарченко по Малороссии до санкционного торга между Конгрессом США и Европой», — заявил «URA.RU» Рябов.

Важно в этой истории и другое. Очередной пакет санкций, который готовят США, не имеет отношения к политике. «Мы видим продвижение на европейский рынок американского сниженного газа, для чего оттуда выдавливается российский трубопроводный. Это не политика, а чистый бизнес. Политическая повестка дня — только предлог для реализации коммерческих интересов», — заявил «URA.RU» директор Института современного государственного развития Дмитрий Солонников.

По этой причине сокращение расходов на «мягкую силу» ему не кажется критичным. «Для страны в 2018 году действительно более важен внутриполитический вектор, чем международный. Прежде всего, нужно обеспечить внутреннее спокойствие и реализацию выборной стратегии, формирования нового президентского курса на ближайшие шесть лет», — говорит собеседник агентства. К тому же, по его словам, пока не определен новый президентский курс, по которому страна будет развиваться ближайшее время, трудно говорить о его внешнеполитическом продвижении.