Долго представлять Соловьева не нужно. Все знают его по телеэкранам, все к нему почти привыкли. Разве, на экране он кажется гораздо выше ростом… В жизни так же, как и в эфире, ему безоговорочно присущи легкий шарм, ирония и всепобеждающая уверенность в себе. Итак, почти Евангелие от Соловьева…

О грамотности и гламурных писателях…

Огорчает не столько некий вновь появившийся «новояз», сколько вопрос общего уровня культуры. Это характеристика общего состояния общества: уважение к русскому языку отсутствует. И откуда ему взяться, если даже те, кого мы считаем авангардом, писателями, скатываются до такого уровня, что просто слов нет. Отдельной строкой стоят так называемые «гламурные» писатели, которые, кажется, даже не удосуживаются порой перечитывать то, что пишут за них «литературные негры». Это бред, который выдается за высокие художественные произведения. Мы переживаем период некого нового осмысления культуры, когда он закончится, все придет на круги своя. Хотя грамотность журналистов принципиально отличается от грамотности журналистов 19-начала 20 века, когда большое количество рабочих пришло в профессию.


О программе «К барьеру!» и эфирном…

Я бы никого к барьеру не вызывал. Меня просто всегда раздражает, когда люди врут. Я не люблю скрытые смыслы. Хотя очевидно, что такое понятие существует. Почему человечество так страшно пострадало, когда отведал Адам яблоко добра и зла. Что, Господь настолько жесток, что сказал: нет, ты не должен узнать? Нет, просто он сказал, что ты не должен этого есть сейчас. Человек просто был не готов к познанию этих истин. Вот такого рода скрытые истины понятны.
У меня в эфире были Ройзман, Хакамада, Макашов. Многие не дошли до эфира, это да. Т. е. я звал Зюганова тысячу раз. Явлинского звал.
Политики вообще ужасно смешные. Интересно наблюдать. Бывает — скучно. Пожалуй, наиболее скучно было с Ксенией Собчак. С растениями вообще скучно. Да и с Жанной Немцовой было не очень весело.
Я абсолютно сознательно высказываю свое мнение. Глубокое заблуждение, что можно повлиять на общественное мнение средствами массовой информации. Коммунисты уж как хотели повлиять на массовое сознание, однако, все рухнуло. Можно все, что угодно рассказывать. Народ не тупой. А если журналист беспристрастен, на фига он нужен? Поставьте вместо него шахматные часы. Моя задача — добить. Вот один из участников дуэли не добил — я помогаю.
Мои рамки и ограничения связаны с образованием и морально-этическими постулатами. Диктовать мне никто ничего не может. Но и выносить в эфир какие-то корпоративные вещи — не стану. Даже если дико поругаюсь с директором радиостанции «Серебряный дождь», я же не стану в эфире рассказывать, какой он нехороший человек. Неэтично, а, главное, не очень интересно большинству аудитории. Если у меня понос, это не повод, чтобы делать это темой для разговора на радио. Эфир не является унитазом.


О выборах…

— Ну вот вам пример. Если завтра провести абсолютно честные выборы, победит такой замес абсолютного мерзавца в стиле Макашов-Лимонов-Рогозин. После чего страна окажется по уши в крови, и история государства российского закончится. Не знаю, кто этот Дюринг, но Антидюринг очень нравится.
Взять, к примеру, то, что происходит сейчас у вас. Есть хорошая партия жизни. В партии все либо чиновники, либо кто, но все — ребята неплохо устроившиеся в жизни. У них есть рычаги власти. Когда вы говорите, против чего вы — я понимаю. У нас вся страна против чего-нибудь. Вы скажите, вы за что. Т. е. когда Рогозин говорит: я против, понятно. Но за что? Когда Бабаков говорит против — тоже понятно. Против Рогозина. Но за что?
Что ты сделаешь, когда придешь к власти? Поэтому очень важно не то, что человек заявляет, но и как он подтверждает свои намерения. Вспомните русскую народную поговорку, что от осины не родятся апельсины. Важно посмотреть, что человек сделал до этого. Покажи. «Я всю жизнь критиковал…» А в политике у нас постоянно много мощно критикующих. Мы потеряли партию талантливых ребят — «СПС», «Яблоко», «Родину», которая вся ушла в свисток и националистические призывы. Если вы за то, чтобы все были здоровые и богатые, то это понятно — мы все за это. Или Миронов предложил дать по300000 каждому. Почему не по миллиарду? Ведь нужно не только брякнуть идею, но и просчитать.
Если я вижу очень много разных людей, объединенных в одну политическую силу, у меня возникает вопрос: «Зачем?» Что, одного лишили помещения, другому надо получить неприкосновенность, чтобы уйти от уголовной ответственности? У нас таких в государственной думе много, по которым тюрьма плачет. Надеюсь, будет все меньше и меньше. «Очень не хочу сидеть в тюрьме!» Но ведь не повод!


О выборах Екатеринбургских («Ты скажи мне, гадина, сколько тебе дадено»)

Мое отношение к новому поветрию — предоставлять сведения о судимостях потенциальных кандидатов? Звучит как «расскажи мне, гадина, скока тебе дадено» :)
У Нельсона Манделы была за плечами омерзительная криминальная история. И что, он после этого перестал быть Нельсоном Манделой? Важно ведь еще за что ты сидел в тюрьме. А так у нас, знаете, сколько граждан ходит по земле, которых не посадили, а надо было бы… Т. е. вор такой, что пробы ставить негде. А может, где-нибудь губернатор. Фраза по поводу того, что кандидат в депутаты должен быть честным вообще непонятная. Человек вообще должен быть честным. Факт криминального прошлого не делает человека плохим или хорошим. Это просто факт его биографии. Вон у Януковича на Украине две судимости, и, тем не менее, большой политический деятель. Вопрос не в том. Глубоко уважаемый мною певец Александр Новиков — замечательный, неравнодушный и талантливый человек. Значит, ему нужно стать депутатом? Для чего? Протестовать против чего-то своими песнями — это его. Но будет ли он сидеть в местной Думе и работать над законами? Глубоко сомневаюсь. Просто не его масштаб как личности. Это вопрос, который я задавал в свое время Иосифу Давыдовичу Кобзону, Валере Комисарову, Александру Невзорову. Зачем пошли в Думу? Когда журналист заявляет о своей партийности — напрасно. Мне наплевать, есть судимость у Ройзмана или нет. Блестящая идея — этот фонд «Город без наркотиков». Важен результат. Приходит Ройзман и говорит: в результате наших программ — мы столько-то людей вылечили и прочее. Хорошо. Дай я тебя расцелую. Но если результата нет, но есть фраза: мы будем бороться с наркотиками — плохо. У меня очень простая и ясная позиция: хватит болтать, покажи, что сделал. Вот Явлинский каждый раз начинает рассказывать, что бы он сделал, если бы была принята программа «500 дней». Ну не приняли ее! Ну, простите уже нас за это, барин, но что-нибудь сделайте! Или — назовите лидеров СПС? Немцов, Хакамада? Они уже не в СПС. А кто там? Чубайс, рыжая тень РАО ЕЭС? При Чубайсе в партии можно быть уверенным, что никакие выборы не выиграть — пока за подключение надо будет столько платить, и пока эта коррумпированная структура будет существовать. Скажите, что общего у Миронова, Бабакова, Новикова и Ройзмана? Не знаю. Так же у меня вечный вопрос к единороссам: кроме искренней любви к Президенту и к власти, чего вы хотите? И когда они мне говорят: тыц-тыц-брыц…Но денег на национальные проекты дают — и это хорошо.
Когда люди только все время говорят, что все плохо, и ничего не делают, чтобы было хорошо — зачем они в политике? Зюганов разводит руками и говорит: «Мы партия оппозиционная, от нас ничего не зависит»… Ну тогда хватит жрать народный хлеб. В Госдуме сидят? Сидят. Машинами пользуются — пользуются. И от них ничего не зависит. Не нравится мне это. А то, что Новиков — хороший человек — наверняка. То, что Ройзман отличный семьянин, у которого, к тому же есть прекрасная коллекция красивейших икон — точно. Еще бы рассказал об истории их происхождения. Но это неприличный вопрос, нельзя такие вопросы задавать
А знать нужно не только о «сидевших». Например, Чубайс не отсидел, но я про него многое хотел бы узнать.


О времени и о себе… И снова о политиках

Очень любопытный период истории. Живем в мире ощущений, что есть некое тайное слово, которое, если его громко публично крикнуть, оно моментально изменит мир. Ну, например, выйти в эфир и прокричать: «Граждане, чиновники воруют!» И тут же все чиновники падут ниц, а жизнь станет прекрасной. Меня мои студенты спрашивают: вам нравится президент?
Я говорю: да, мне нравится, как говорит Президент. Но вот не меняется ничего вокруг.
Нам президентом страны надо избирать старика Хоттабыча, чтобы он вот вырвал волосок, и у нас все вокруг стали честными. И тогда у нас будет не жизнь, а малина.
Мне Валерий Павлинович Шанцев как-то рассказывал, что когда он еще работал в московском правительстве, ему какая-то бабка все время писала, что вот, у меня, мол, течет кран! Так он к ней пришел домой и починил кран. Мы очень часто относимся к своей стране как к некому историческому полигону. Продолжаем что-то кричать, но ничего не делать. Если поговорить с большинством депутатов, посмотреть на них, спросить, кто ты, чего ты хочешь и чего ты сделал, то возникает ситуация Ройзмана. Когда мне сказали, что у него в Екатеринбурге репутация Робин Гуда, подумалось, а у кого ж тогда репутация Робин Бэда? С какой пьяной радости-то? Кому он чего раздал? Ну, Новиков поет и хорошо. Но что вас всех объединяет? Ну, я понимаю, есть партии, которых объединяет дикая любовь к Путину и к власти. — Ой, — говорит, — так Путина люблю, жить без него не могу. Разрешите к казне припасть устами?.. — Искреннее чувство, все понятно.
Есть партия искренних любителей Жириновского. Тоже понятно.
А этих что объединяет? Я устал смотреть за политиками — они, по-моему, должны носить майки, чтобы на спине было написано, в какой они теперь партии. Мол, родненький, повернись, а то я не запомнил. Достали.


О качестве законов

— Сумасшедший дом — не зависит от помещения, зависит от пациентов. Хотя в последнее время появились в думе качественно иные люди, блестящие профессионалы, в том числе, замечательные юристы. Работа человека в Думе очень скучна. Его задача не за бабки подписывать документы и узнавать, за что так плохо содержат заключенного Х., известного расхищением завода Ж., а еще и писать и принимать законы. И то, что сейчас пришло большое количество молодых, состоявшихся ребят, это очень хорошо. Вот есть там Володя Груздев, советский офицер, воевал в Африке, грудь в орденах. Поднимался, поднимался, сейчас — владелец сети магазинов «Седьмой континент». Он понял, что просто невозможно, когда у тебя все время приходят, требуют денег, — надо менять законодательную систему. Вот он там воюет, делает прогрессивные законы. Есть ваш земляк Игорь Баринов. Парень прошел Чечню. Ему есть что сказать, и он понимает, что он говорит. Иногда бывают и чисто конкретные представители, которым просто хочется в ближайшие четыре года не присесть. От таких надо избавляться. Потому что качество принимаемых законов определяет качество нашей жизни. Если законы приняты сволочные, как жить нормально?


Об особенностях национальноый журналистики

Мой близкий друг, Миша Показанин, сотрудник УБОП, полковник, цитируя классиков XIX века, говорил, что революция происходит не от смятения в умах, а от беспорядка в полиции. Если бы в Кондопоге всех, кого надо, забрали в кутузку — ничего бы не было. Причем здесь национальность, возраст, пол? А дальше уже начинается политика. И если дать немножко денег, то можно все время слышать в эфире одной радиостанции, что все, страна развалилась. Но если все время кричать: «Волки!», когда их нет, то потом, когда надо будет крикнуть, тебе уже никто не поверит.
И это большая проблема в журналистике: ей нравится привкус паленого. Мне — нет.
Я имею в виду «чисто конкретную» радостанцию — «Эхо Москвы». Каждый раз они начинают говорить: вот, пожар в стране начинается с национальных окраин… Тогда великая русская империя разлагалась тысячелетями…
О какой журналистской солидарности можно говорить, когда существует «Тэффи», которое я считаю проявлением выдающейся человеческой подлости?!. В профессии работают много тысяч человек, странным образом несколько кооптированных лиц вдруг берут на себя смелость решать, что вот это хорошо, а вот это плохо. Есть пример американской академии. Где люди, работающие на этой ниве несколько лет и платящие небольшие взносы, становятся членами академии, а не академиками. И они голосуют — несколько тысяч человек. Все понятно. А у нас? Я вообще половину из них не уважаю. Глубоко уважаемый мною журналист Владимир Владимирович Познер уже напоминает Леонида Ильича Познера — ну на тебе, дедушка, еще одну статуэтку. Мы знаем, что были страховки, что человека несправедливо уволили, и за него вступились? Если, не дай Бог, журналист заболел, ему кто-то поможет? У нас нет никакой культуры профсоюза журналистов. Пока это одна из наиболее опасных профессий.
Государство мне не мешает. Есть мечта сделать интервью с Путиным один на один. Пока не получается. Самое страшное, что никакого давления нет. Есть давление российской журналистики на федеральную власть. Российская журналистика очень хочет чувствовать себя политической силой. А мощи не хватает. Им кажется, что они могут назначать и снимать министров. Ведут себя как дети: вот мы сейчас «вскроем», и вам покажем… Журналист никогда не является политиком. Это глубочайшая трагедия многих творческих людей, когда они зачем-то идут в политику. Но вот за исключением Шварценнегера — вспомните трагедию и разочарование Михаила Евдокимова. Что такое вообще журналист? Мы колесики и винтики вполне конкретной индустрии. Если она живет на бабки, которые дает власть, то тогда это не журналистика, а вполне конкретное обслуживание интересов правящего класса. Должен быть рынок, люди, которые хотят рекламировать свои товары и услуги. Тогда у вас будет не шесть каналов, а двести; и можно платить журналисту гигантские деньги. И ему не надо в таком случае продаваться, заигрывать с властью. Независимый журналист может существовать тогда, когда есть бизнес.
Я пришел в журналистику, будучи человеком финансово независимым. Много лет проработал в бизнесе. Мне можно не платить зарплату, я не сильно огорчусь. Но это же исключение. Журналист должен получать хорошо. Давление на журналиста выражается в чем? Дают квартиры, дачи, машины, обеспечивают зарплату и прибавку к пенсии? Это «клевое» давление. Можно, чтобы они так же подавили на весь советский народ? На пенсионеров и бюджетников?


Суть в том, что большинство людей хочет одного…

— Чтобы не было хуже. Очень характерно, когда женщины разводятся. Им кажется, что все, что у них было до развода — останется, только вместо этого неприятного субъекта появится любимый. И когда выясняется, что вместе с этим неприятным, обрюзгшим мужиком исчезают и миллион привычек, в том числе и финансовых, и его друзей… Она говорит: «Погодите, я же хотела, чтобы все было так же, только с лицом Алена Делона!». Поэтому очень важно, чтобы не было хуже. Для меня пример человеческой глупости — думать, что человечество развивается, идет вперед. Неужели какому-то сумасшедшему кажется, что на земле существовал человек лучше, чем Адам, которого сотворил Господь? По определению человека лучше, чем Адам быть не может. И то он согрешил. Или Моисей, который беседовал с Богом напрямую. Это как сравнить Эйфелеву башню с маленьким опрокинутым песочным ведерком. Масштаб личности не впечатляет. А если уж мы не дождемся прихода героя, значит, каждый должен определять свое кредо. Каждый должен на своем месте больше пахать. Потому что за них никто работ не сделает. Трах-тибидох не получится. Точнее, с первой частью, может, и получится, с тибидохом — проблемы.


О себе как авторе «Евангелия» и «Апокалипсиса»

Книга «Евангелие от Соловьева» — художественное произведение. Я очень люблю футбол. И это чувство также отличает Романа Аркадьевича Абрамовича. Но вряд ли есть люди, которых я не люблю больше, чем его. Будет очередная книжка «Апокалипсис от Владимира». Страшный суд состоится, все будет хорошо. У меня есть приятель, который говорит: посмотри вокруг — ощущение, что возводится под снос. В моей книжке снос наступает. Действующие лица те же: Билл Гейтс, папа Римский, Буш, Путин, я ну и прочие.
…Мне вообще не бывает страшно. Проблема психики. Это правда. Отморозок (иронизирует.)


О женщинах и музыке…

Я не могу общаться с куском мяса, обтянутым в кожу. Надо, чтобы были мозги. У меня эрогенная зона — интеллект. Мне неинтересны глупые женщины. Но при этом умная женщина должна быть красивой. Потому что если умная женщина не может себя преподнести красивой, то с чего она решила, что она умная?
Маргулис мне сказал, что я должен записать альбом «Танго». Когда-то мы с приятелем, Арменом Григоряном (группа «Крематорий») дня три сильно нарушали режим с постоянно меняющимися персонажами нарушителей режима. Причем, у меня особенность — я не пьянею. Емкость была килограммов на 150… И мы горланили песни. Ну когда народ это еще и купил энным тиражом… Некоторые песни мне нравятся.


О том, как он провёл лето…

Лето я провел бурно. Был во Франции и Италии. Писал книгу. Я на отдыхе занимаюсь любимой работой, я от нее не устаю. Вообще, для меня отдых — это футбол, мордобой. Очень много читаю. Но лучший отдых — время, проведенное с семьей. Если дети уже спят, а жена еще нет, наступают самые светлые моменты моей жизни.

ЮГ