«На этот спектакль не стоит ходить тем, кто любит театр классический и академический, с кринолинами-белыми платьями, прическами и наклеенными бородами. У нас спектакль авангардный, современный, постмодернистский», — говорит Николай Коляда про свой премьерный «Вишневый сад».

Это он так специально употребляет нейтральные и красивые слова, чтобы не раскрывать главный режиссерский ход, одно такое легкое смещение акцентов, благодаря которому самая известная пьеса самого известного русского драматурга Антона нашего Палыча Чехова («зацелованного уже до невозможности на всех сценах мира», как выражается Коляда) неожиданным образом приобретает новое звучание.

Штука заключается в том, что все-все-все практически реплики герои произносят в состоянии разной степени опьянения. И Раневская, и Гаев, и Аня с Варей, и гувернантка Шарлотта Ивановна, и сосед Симеонов-Пищик, и вечный студент Петя Трофимов, и конторщик Епиходов, который «22 несчастья», и горничная Дуняша и лакей Яша — все пьют. Ну, а как в России иначе!?! Кто, скажите, у нас не пьет! …

На ту же самую метафору всеобщего расейского пьянства работают и сотни белых пластиковых стаканчиков, которые Коляда-театр закупает теперь коробками. Когда надо, стаканчики могут побыть и цветущим вишневым садом, но по большей части из них пьют. Еще пьют из чекушек. Они в самом начале в здоровенном жестяном тазу красуются посреди сцены, в окружении резных балясин и табуретов. Балясины потом превратятся в деревья — и вишни, и березы. А табуреты — они вообще многофункциональны.

Не пьет из всех чеховских персонажей только Лопахин (Олег Ягодин). Его за это очень не любят. В него кидаются стаканчиками. Над ним язвительно подшучивают. Но ему это совершенно все равно. Даже удивительно, каким оказывается, противным типом может выглядеть кумир всех девушек артист Ягодин. Он в роли Лопахина очень неприятно дергает коленом, тычет в людей пальцем и хищно ухмыляется. Щериться и дергаться Лопахин перестанет лишь в самом финале, когда купит имение и сад.

Но к тому моменту со всеми прочими героями тоже произойдут известные метаморфозы. На фоне перманентных гуляний, песнопений, плясок (с медведями, конечно) очень резко срабатывают сцены кратких отрезвлений, которые по очереди переживают героини «Сада» — Раневская (Василина Маковцева), Варя (Ирина Плесняева), Шарлотта Ивановна (Тамара Зимина) и Дуняша (Вера Цвиткис). Но похмельное раскаяние проходит, и все по новой бегут в сад-распивочную. «Вся Россия — наш сад», — говорит Петя Трофимов (Антон Макушин). Хорошо очень говорит, с неожиданными для вечного студента интонациями ВДВ-шника, нырнувшего в фонтан.

«В человеке все должно быть прекрасно — и душа, и мысли… Краткость — сестра таланта… Люди, львы, орлы и куропатки… В Москву!!! …Нужно по капле выдавливать из себя раба… Вообще мировая душа — это я…» ну и еще пара цитат звучит из разных чеховских пьес. А вы, когда выпьете, разве не говорите тиражированными фразами? Вот, то-то и оно — «Вся Россия — наш сад». Как оно было сто лет назад, так ничего и не изменилось. Кажется…

Коляда-театр играет премьеру 4, 5 и 7 декабря. Потом едет с «Вишневым садом» в Петербург на Международный фестиваль «Дуэль». Его особенность в том, что в программу включают по две постановки одной и той же пьесы. В этом году будет две «Чайки», два «Дяди Вани», два «Иванова». Второй «Вишневый сад» привозит казанский театр имени Качалова. После Питера спектакль вновь можно будет увидеть в Коляда-Театре уже 18 и 19 декабря.