За все время их знакомства он так и не смог понять, как может любить ее, хотеть ее, спать с ней... Общаться с ней интересно, его забавляли ее странности... Но находиться с ней рядом было тяжело, что-то черное в ней всегда высасывало его до дна.Ему было хорошо и плохо с ней.После нее он приезжал домой и некоторое время даже не мог разговаривать ни с кем. Она стояла пред ним на коленях, когда он уходил от нее, рыдая, и, уже очутившись дома, в объятиях другой, он знал, что она все еще плачет.Она была словно камень на дороге, словно вода, которая размывает землю, на которой он стоит. Чувство досады и участившиеся истерики вызывали в нем болезни, к тому же он любил другую женщину и хотел остаться с ней. И, конечно, остался.

Но эта странная женщина-ребенок, женщина-вода, со своей темной энергией, со своим безволием, грустью, переменчивостью и постоянными сомнениями в жизни и в мире, - она так и осталась в нем.Она осталась в нем, как камень на дороге, как осколок полной сомнений и сумашествия ночи,куда он на какое-то время попал, и которая окутала его своей темнотой, где не было никакого вектора, никакого стремления, никакого смысла. А была только бездумная тяга к тому, что его убивало.

Он остался со СВОЕЙ женщиной, которая заслужила его любовь своим терпением, преданностью, ожиданием, волей. Победа ее была заслуженной и он уважал и любил ее в том числе и за это. Но в то же время он нередко думал, что могло бы случиться, если бы он остался с другой. Он был уверен, что они не смогли бы жить вместе,но вдруг...вдруг?
И призраки несбывшегося вставали перед ним. Тем более, что у них мог родиться ребенок, но он не допустил этого. А ведь тогда ей так хотелось этого ребенка...

Он совершенно не понимал,как может любить ее,-сейчас он  даже не видел в ней ничего привлекательного. Зато он отлично помнил,какими голодными глазами она смотрела,когда встречала его,приехавшего к ней утром в мороз или в дождь,замерзшего,промокшего..

...Он лежал на кровати совершенно умиротворенный - настолько, что больше на свете ему ничего не было нужно.Комната была пуста, в ней не осталось никаких следов пребывания женщины-ошибки, женщины-каприза, женщины-препятствия. Хотя нет,остался один-совсем маленький,едва заметный: след укуса на шее,след  с крошечной кровавой аурой.Этой ночью она высосала из него все - и ему никогда не было так хорошо и так плохо.А сейчас ничего не имело значения,и он лежал на постели,словно опавший лист или отражение облаков в воде...