В группе сообщалось, что «пес спал под деревьями, ел редко, на удачу, если подвернется. Убегал от опасности, когда гонялись за ним. Каждую секунду в страхе, в напряжении, на грани. И вот он уже стар. Основная часть прожита. Судьба трудная. Не повезло. А то, что осталось, может хоть немножечко, но повернуться к Филе теплой стороной. Если кто-нибудь пожалеет старичка и заберет к себе. Пожить, дожить, как угодно. Главное, увидеть то, что никогда не знал и не чувствовал этот пес — доброту!»

Пса перевезли в Московскую область, привили и кастрировали.

Прошло меньше месяца и общественный деятель и журналист Антон Красовский написал на своей странице в Фейсбуке, что пес уезжает на ПЖМ в … Париж!

«Помните историю про Филю? В сети появилось видео, где грустный ушастый грязный пёс лежал на земле? Рассказывалось, что у него была трудная жизнь, что он родился где-то в Абхазии, потом скитался, жил на улице, попал в приют. Про Филю говорили: старый и никому не нужный пёс. Все это у меня в Фейсбуке прочла моя давняя подруга Аня. Через 2 недели Филя уже ехал в каблучке через всю Европу. В Париж.

Его тут же обследовали лучшие ветеринары Франции. Филя оказался не таким уж старым — лет 7. Но совершенно глухим и вдобавок практически слепым. В ушах был чудовищный вирусный отит, гной комьями забивал барабанные перепонки.

Уши вычистили, прописали антибиотики. Потом будут смотреть можно ли вернуть слух. Хотя бы частично. С глазами хуже. Один не видит вовсе, его не спасти. Другой — процентов на 10. Видит только силуэты при очень ярком освещении и на расстоянии 20 см.

Месяца через полтора станет ясно, можно ли сделать операцию, чтоб вернуть этому глазу хотя бы половину работоспособности.

Зато он не отходит теперь от дочери Ани — Саши ни на шаг, когда та гуляет с Филей по Елисейским полям. Он никогда не лает, не скулит. Только аккуратно дотрагивается до тебя лапой, когда просит его снова погладить.

Берите собак из приюта. Берите с улицы. Лучшего в вашей жизни, может, и не случиться!

Кстати тут — в Париже — ветеринары самой дорогой клиники, узнав его историю, отказались брать гонорар. Девушки, которые мыли Филю и выстригали все эти колтуны, взяли полцены. Тут вообще как-то так."