Отмечается, что в этом случае действия не могут квалифицироваться по статье 1381 УК РФ (незаконные производство, приобретение и (или) сбыт специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации).

Это положение действительно в случае, если оборудование «не предполагалось применять в качестве средства посягательства на конституционные права граждан».

Смартфоны и другая техника могут быть признаны спецсредствами, если были специально доработаны для негласного получения информации. В случае, если лицо приобрело обработанную технику через интернет, но не знало о ее предназначении, оно освобождается от возможной уголовной ответственности.

В октябре Генпрокуратура предложила отказаться от уголовного преследования за ​использование шпионской техники без преступного умысла.

В июле ФСБ разработала определение шпионских техсредств. К данной категории предложили отнести программное обеспечение, приборы, системы, комплексы, устройства, специальные инструменты, которые намеренно наделили возможностью тайно получать информацию либо предоставлять доступ к данным. Позднее ФСБ отвергла уточнения в законопроект о шпионской технике. По ним предлагалось уточнить определение подобных спецсредств, чтобы отделить их от обычной электроники. ФСБ посчитала, что это «необоснованно сузит» список аппаратуры, которая может быть признана шпионской.

Внимание на уголовное преследование за использование подобных устройств обратили после того, как в 2017 году курганский фермер Евгений Васильев, обвиняемый в покупке «шпионского» GPS-трекера для теленка, обратился к президенту Владимиру Путину во время прямой линии. Фермер был обвинен в незаконном обороте шпионских средств. Президент пообещал «отрегулировать» ситуацию.