«До 2011 года мы в месяц в среднем зарабатывали 45-50 тыс. рублей. C 2011 года, [когда в медицине] началась оптимизация, мы почувствовали эффект от нее по полной программе. За ту же самую работу мы стали получать уже 20-30 тыс. рублей в месяц. Люди, конечно, начали уходить. И если раньше специалист вскрывал примерно 35 трупов в месяц, а более опытные — 70, и это считалось очень много, то теперь экспертам приходится вскрывать до 110 трупов», — рассказал наш собеседник.

По его словам, в бюро «по-прежнему работают очень хорошие специалисты», но «чувствуется нехватка кадров» — вакансии есть постоянно. «Все стараются делать свою работу качественно, но когда ее становится слишком много, приходится делать быстрее и быстрее. Есть вероятность пропустить что-то важное», — считает уволившийся.

Собеседник в свердловском управлении СКР, который по долгу службы постоянно общается с сотрудниками регионального бюро судмедэкспертизы, признает, что за последние два года там «действительно сильно поменялся штат» экспертов, которые «работают именно с трупами». «Кто-то перевелся на работу в другие субъекты, кто-то ушел работать в частные конторы, где делают те же экспертизы, но уже за совсем другие деньги, третьи — банально в декрет, — говорит представитель СКР. — Никого принудительно не сокращают, это точно. Просто все уходят сами в те места, где им работать комфортнее».

Известный екатеринбургский адвокат, имеющий звание почетного адвоката России Николай Мельник также признает, что нагрузка на судмедэкспертов за последнее время возросла и этому вопросу уже стоило бы уделить внимание.

"Надо понимать, что судебные медики — это специалисты высочайшего класса. Между тем по приказу Минздравсоцразвития РФ от 12 мая 2010 года «Об утверждении порядка производства судебно-медицинских экспертиз» по некоторого рода экспертизам, действительно, необходимо производить большой объем исследований и нагрузка на судебно-медицинского эксперта увеличилась. При этом срок производства экспертизы жестко установлен следователем или судом. Отсюда переработки и общая перегрузка. Компенсировать переработку отгулами в данной системе вряд ли получится, деньгами — не дадут условия госбюджетного финансирования. Все это приводит к тому, что усталость накапливается и люди уходят. Вопрос надо решать", — высказал свое мнение Мельник.

«В марте, когда хоронили [начальника ФБУ „Уральский региональный центр судебной экспертизы“ Минюста России] Диму Гончарова (скоропостижно скончался в начале весны — Znak.com), там собрались все наши ребята, судмедэксперты, с которыми мы работаем. Пригласили помянуть, естественно. Подходим к машине, открывают багажник, а там не какие-то сортовые виски или марочные коньяки, и даже не водка — обычный спирт с водой и творожные сырки на закуску. Это к вопросу об уровне зарплат в этой сфере», — поделился зарисовкой из жизни еще один свердловский силовик.

В минздраве Свердловской области, в чьем подчинении находится Свердловское бюро судебно-медицинской экспертизы, между тем заявили, что сейчас это «одна из самых стабильных и обеспеченных медицинских организаций» региона. «Для понимания свежие данные за июнь по средней заработной плате в бюро. У врачей она в этом месяце в среднем составила 75 251 рубль. У среднего медицинского персонала — 34 814 рублей. У младшего медицинского персонала — 32 459 рублей. У не медицинского персонала — 38 000 рублей ровно. Выше в регионе из медиков не получает никто», — привели в ведомстве подборку цифр.

Вместе с тем там признали, что определенная проблема текучки кадров в бюро все-таки есть — «хлеб судмедэксперта никогда не был легким». Однако в министерстве связывают это, скорее, с проблемой «более быстрого профессионального выгорания», а не с чрезмерными нагрузками.

«Комментировать, когда люди уходят и начинают что-то говорить, сложно. Дорожная карта по заработной плате у нас полностью выполняется. Проверки учреждения, в том числе финансовой деятельности, у нас проводились. Нареканий нет. По уровню заработной платы мы входим, кажется, в пятерку самых обеспеченных учреждений по отрасли в стране. Выше нас получают только в таких регионах, как Ханты-Мансийский округ», — заявил начальник Свердловского областного бюро судебно-медицинской экспертизы Дмитрий Кондрашов.

Он признал, что «определенная ротация» кадров в учреждении есть. Но считает, что свердловское бюро в этом плане ничем не отличается от других медучреждений страны. «Сейчас эта тенденция — общая примета времени, одни люди уходят, другие приходят. Нет, наверное, такого уже в стране, когда у человека в трудовой книжке только одна запись до самого выхода на пенсию», — пояснил Кондрашов. В этом году, по словам начальника бюро судмедэкспертизы, к ним перевелись «сразу две семьи», работавшие до этого в аналогичном учреждении в Казани. «Критической ситуации с кадрами у нас нет. Нет такого, чтобы мы встали. Но новых людей мы, конечно, принимаем и ждем», — добавил Кондрашов.

Свердловское областное бюро судебно-медицинской экспертизы было учреждено приказом Минздрава СССР в 1952 году. На данный момент это одно из самых авторитетных учреждений отрасли в России. Его специалисты, к примеру, участвовали в исследовании и идентификации останков семьи последнего российского императора Николая II Романова, расстрелянной в Екатеринбурге 100 лет тому назад в июле 1918 года. Также специалисты бюро проводили идентификацию жертв авиакатастрофы с самолетом «Boeing 737» авиакомпании «Аэрофлот-Норд», который рухнул 14 сентября 2008 года в Перми. Тогда погибли 88 человек, среди них легендарный генерал Геннадий Трошин, командовавший группировкой федеральных сил во время первой и второй чеченских кампаний.