Поводом для проверки стали публикаций в СМИ (в том числе на «URA.RU») об этой непростой истории и выход программы на «Первом канале». Прокурорские работники подвергнут проверке те госорганы, которые участвовали в судьбе детей — в первую очередь органы опеки и попечительства, которые год назад передали трехлетнюю Дашу и годовалого Богдана в приемные семьи.

Причем, по мнению надзорного ведомства, ситуация в семье действительно была неблагополучная. «Поводом для отобрания девочки из семьи послужило нахождение ребенка в социально опасном положении, — сообщила „URA.RU“ старший помощник прокурора Свердловской области Марина Канатова. — Мать и отец малолетней находились в состоянии алкогольного опьянения. В комнате, где проживает семья, наблюдались неудовлетворительные санитарно-гигиенические условия, отсутствовали продукты питания, соответствующие возрасту ребенка».

Однако имели ли право сотрудники опеки изымать детей из семьи — для прокурорских это вопрос. «Забирать детей — это крайняя мера, органы системы профилактики должны выявлять подобные семьи, проводить с ними работу, оказывать им помощь — передавать одежду, продукты, — пояснили агентству в пресс-службе надзорного ведомства. — Нам необходимо посмотреть, что делали не только органы опеки, но и комиссия по делам несовершеннолетних».

Есть у работников надзорного ведомства и претензии в адрес приемных семей, которые вопреки воле суда не хотят возвращать детей неблагополучным родителям. «Ситуация неоднозначная, но есть судебное решение, вступившее в законную силу, которое говорит о том, чтобы вернуть детей биологическим родителям, — заявляет пресс-атташе свердловской прокуратуры. — Приемным родителями необходимо его исполнить, и потом уже обжаловать его в кассационном порядке».

Напомним, украинские беженцы Олеся Малюга и Максим Старков в январе 2016 года прибыли на Урал вместе с маленькой дочкой Дашей. Местные власти выделили им комнату в общежитии, другие беженцы, ранее приехавшие в город, помогли землякам с обустройством, одеждой и питанием. Но вскоре выяснилось, что Олеся и Максим почти беспробудно пьянствуют, а их маленькая дочь ходит по комнате голая и голодает. После нескольких предупреждений и бесед сотрудники опеки забрали девочку из семьи и передали многодетной семье Филиппских, которых она знала.

Осенью 2016 суд ограничил мать девочки в родительских правах. Вскоре она родила мальчика Богдана, который из-за слабого здоровья сразу же попал в реанимацию, но мать отказалась лечь с ним в больницу: она и отец ребенка подписали акт об оставлении малыша без попечения родителей. Тогда органы опеки пригласили жительницу Краснотурьинска Наталью Бухнер, которая прошла школу приемных родителей и мечтала об усыновлении: женщина стала малышу приемной матерью, бросив работу и полностью посвятив себя ребенку.

Однако в 2017 году Олеся Малюга и Максим Старков закодировались и после потребовали вернуть себе детей. Им помогла свердловский омбудсмен Татьяна Мерзлякова: она направила их в центр для семей, находящихся в трудной ситуации «Аистенок», юристы которого помогают им составлять иски и бороться в судах. Последнее решение Свердловского облсуда: дети должны вернуться в родную семью. Но приемные родители отказываются возвращать их в «семью алкашей» и заявляют, что будут биться за детей до последнего.