Из письма становится ясно, что легендарный конструктор многие годы задавался вопросом: а правильно ли он делал, создавая, а затем, совершенствуя, как он сам пишет, свое «чудо-оружие».

«Моя душевная боль нестерпима, один и тот же неразрешимый вопрос: коль мой автомат лишал людей жизни, стало быть и я, Михайло Калашников, девяноста три года от роду, сын крестьянки, христианин и православный по вере своей, повинен в смерти людей, пусть даже врага?», — пишет Калашников.

Примечательно, что Кирилл в ответном письме нашел для конструктора оправдание: «Когда оружие служит защите Отечества, церковь поддерживает и его создателей, и военнослужащих, которые его применяют», — привел цитату из письма патриарха пресс-секретарь Александр Волков. «Он придумал этот автомат для защиты своей страны, а не для того, чтобы им пользовались террористы Саудовской Аравии», — добавил от себя пресс-секретарь.

Кроме того, в покаянном письме Калашников много рассуждает о судьбах людей и будущем мира: «Увеличивается количество храмов и монастырей на нашей земле, а зло все равно не убывает!.. Добро и зло живут, соседствуют, борются и, что самое страшное, смиряются друг с другом в душах людей — вот к чему я пришел на закате своей земной жизни. Получается какой-то вечный двигатель, который я так хотел изобрести в молодые годы. Свет и тень, добро и зло — две противоположности одного целого, не способного существовать друг без друга? И неужели Всевышний все так и устроил? И человечеству прозябать вечно в таком соотношении?» — спрашивает конструктор у патриарха.

Калашников и сам способствовал тому, чтобы произошло укрепление православной веры. Так, отказавшись от создания музея своего имени, он предложил построить в Ижевске храм, и сам посадил возле него кедр, привезенный из сибирской деревни, где появился на свет. «Будут люди смотреть на Храм и на Дерево и думать об этом соседстве двух вечных символов Добра и Жизни. И моя душа будет радоваться, наблюдая с высот небесных за этой красотой и благодатью», — пишет Калашников.

Отметим, что в православную веру Калашников покрестился лишь на 91 году жизни. Как вспоминает его дочь, он стал верующим человеком. Но полностью соблюдать церковные обряды не позволяла старая советская закалка. Например, «вместо того чтобы перекреститься, он просто прикладывал руку к сердцу», — вспоминает Елена Михайловна.

В РПЦ отмечают, что письмо оказалось весьма уместным. Патриарх в ответном письме поблагодарил легендарного конструктора за внимание и позицию и ответил, что Михаил Тимофеевич являл собой пример патриотизма и правильного отношения к стране.