Рассматривала карту Европы, и вдруг поняла, что Германия и Польша находятся через дорогу. То есть буквально, вышел ты из костела в воскресенье в накрахмаленном сюртуке, приподнял шляпу, поздоровался со своим немецким соседом и пошел домой обедать. Как-то так.

И тут я начала догадываться, почему немцы так горячо и взволнованно каются. И так неутомимо, впрочем, немцы такой народ, они все делают неутомимо, они поляков и в печах жгли с большим трудолюбием.

Потому что после войны, после концлагерей и самых надежных в мире немецких газовых камер, после всего ужаса и ада, люди проснулись наутро, и оказалось, что они по-прежнему соседи. Потому что вот такая бездушная штука география.

И тут хочешь не хочешь, а будешь продолжать каяться, потому что выходишь с утра из костела, и первое, что видишь, это сожженный соседский дом, который ты, ты же сам в припадке безумия сжег. Достаешь платок утереть пот, а это тот самый платочек, которым ты младенца душил, тот самый. И так каждый день, каждый день, каждый день.

А Россия, при всей колоссальности ее трагедии — это все-таки гораздо более абстрактно. Потому что одно дело каяться перед соседом паном Мицкевичем, который вот он, а другое дело очень, очень далекий северный край, про который не до конца веришь, существует он или нет. То есть, конечно, тоже каешься, открыточки посылаешь «помним, скорбим», но это все-таки вина, с которой можно не встречаться подолгу.

И меня, честно сказать, восхищает вот это умение европейцев заново налаживать соседство, перешагивая опыт войн. Это какой-то сложнейший внутренний процесс… не прощения, нет, не забывания, а смиренного принятия ограничений, накладываемых географией.

И историческая память о том, как много было войн, все успели повоевать со всеми, и не рвать же после каждой отношения с соседями на века. А в 1618 году, помните, Тридцатилетняя война! А австрийская интервенция! А Наполеон! А, извините за выражение, Шмалькальденскую войну тоже не будем забывать.

И никто, в общем, никого не любит, и даже не притворяется, что любит, в отличие от Америки, где все натужно улыбаются друг другу, аж щеки скрипят. А тут не любят, но как-то умеют уважительно, без оскорблений и драк, без ежедневного напоминания друг другу, кто кого и как жег, без хлопанья дверью. Ровно. Приподнимая шляпу на два миллиметра, но не выше.

Как в очень, очень хорошей коммуналке для работников публичной библиотеки. Это вежливость, которой в Европе много веков учились, и которой стоит учиться.

А чего я вдруг вспомнила? А потому что сегодня годовщина вторжения Германии в Польшу, и Германия, как водится, снова кается. И через год, 1 сентября, опять попросит прощения. И через 10 лет".

Большинство комментирующих пост Анастасии согласились, что Польша из всех стран Европы во время Второй мировой понесла самые большие потери среди мирного населения, и что России тоже следовало бы покаяться.

Русские не умеют ни за что каяться в принципе, высказали мнение некоторые, в отличие от тех же немцев, которые легко извинятся за нападение на СССР перед первым встречным русским в пивной, причем это качество доступно людям разного возраста.

«В Европе умеют соседствовать, совершенно верно. До тридцатилетней войны была одна Европа, из неё вышла другая, национальная, далее принципы добрососедства только оттачивались. Не могу представить сегодня Европу воюющей, все выводы сделаны. при этом в десна любить соседа никто не обязан. Дюссельдорфец приподнимет шляпу перед жителем Кельна и спросит как дела, но «сделает это без уважения». Немцы хихикают над голландцами и пожирателями лягушачьих лапок, в спортбаре в ожидании четвертьфинала «Италия-Германия» немцы кричат — «итальяшки — наши разносчики пиццы. При этом, внимание! Посторонние, неевропейские нации подобным образом не задеваются, потому что это ещё не перемолотый и осевший предмет для шуток. Пошути русскому или турку на эту тему — и есть шанс в лицо получить. Ещё не выпали самоидентификация и история в достаточно сухой остаток», — высказался по теме один из комментаторов (пунктуация автора сообщения сохранена — прим. Uralweb).

Сторонники того, что России не за что просить прощения у других государств (у поляков уж точно), оказались в явном меньшинстве. Но и они нашли поддержку друг у друга.

«Мне иногда кажется, что русские люди за границей превращаются в слабоумных идиотов)», — написал один из пользователей.

"<..> они попадают в другую информационную среду и ей пропитываются. Насквозь (Очень тяжело оставаться адекватным… приходится чаще молчать. Так что слышно как раз других…", — согласился с ним другой пользователь, не разделивший общего настроения поста.