«Явное, с точки зрения „людей на земле“, вранье, наряду с явным и тоже постоянным увеличением давления со стороны начальства (тут и рост тарифов, и просто цен на все подряд, и рост налогов, и захват налоговыми поборами сфер, где их раньше не было, и всякие „улучшения“ вроде московских платных парковок) означает постоянный рост раздражения», — добавил Перла.

Степень накопившегося раздражения в обществе, по его мнению, такова, что повод к массовому протесту может быть любым, в том числе очень незначительным. И именно это делает взрыв трудно предсказуемым: «Последняя соломинка на спине верблюда может быть очень мелкой и практически незаметной, но после того, как ее кладут на верблюда, у него ломается спина».

Ситуация, как считает Перла, усугубляется тремя вещами. Во-первых, тем, что государственная пропаганда никак не может объяснить гражданам «ни почему жизнь становится хуже, ни кто в этом виноват». «Если бы мы вели войну и за то, что мы живем хуже, нес бы ответственность внешний враг. Но врага нет, а который есть, тот, если верить пропаганде, бессилен и ничтожен, его санкции нам не страшны и тем более не страшны угрозы. Если так, почему вывоз мусора дорожает в десять раз? Почему с соседки Нины вдруг налоговая требует несусветных денег, а она всего-то ногти таким же бабам красит у себя на кухне? Не дает ответа пропаганда», — пояснил экс-чиновник.

Во-вторых, по его словам, начальства, вокруг которого можно было бы сплотиться, в стране тоже не осталось: «В стремлении как можно лучше играть в игру „царь хороший, плохие только бояре“, дирижеры СМИ и общественных проектов не оставили в стране хороших бояр, ни детей боярских. В глазах „простого человека“ любой чиновник — казнокрад, коррупционер, в тюрьму можно сажать любого. О гадах-чиновниках, которые уже отправлены в тюрьму, в каждом регионе страны сообщают каждый день».

«При этом сами ненавидимые народом чиновники, полицейские, врачи, учителя, низовые активисты „партии власти“ испытывают такое же отвращение к „начальству“ как те, кто, ступенькой или двумя ниже, считает начальством их самих. Они сами — больше не опора порядка, а топливо для беспорядка», — делает вывод Перла.

В качестве третьего момента он отмечает отсутствие в стране нормальной системы выборов. «По сути, политическая система — это набор клапанов для выпуска пара народного недовольства, важнейшие из которых — локальные избирательные кампании. Да, мы живем хуже, чем год назад, в этом виновато начальство — депутаты, мэры, пэры, губернаторы. Сменим же их на других! И выдохнем удовлетворенно, наказав нехороших, поверив новому оратору. А когда он нас разочарует, заменим и его — этого добра в запасе навалом, — отмечает политолог. — Так вот, этой возможности, по-видимому, сейчас нет. Три неудачных опыта во Владимирской, Хабаровской области и в Хакасии заставили внутриполитический блок собраться и произвести опыт удачный — в Приморье. Шиш тебе, протестующий избиратель, мы вычислили цену, за которую нужный парень проходит в нужное кресло, больше протест успеха иметь не будет, клапан закрыт».

Как отмечает Перла, в сложившихся условиях этот «клапан» либо сорвет на следующих выборах — «не хватит ресурсов везде продавить согласованных Кожемяк» — и это «оптимистичный прогноз». Либо «клапаны» удастся удержать — «и тогда разнесет весь котел», «тогда по-настоящему страшные неуправляемые митинги». «Начнется с понятных требований и по понятным поводам — „мусорных“ протестов будет много уже зимой, параллельно начнутся „тарифные“, а вот потом они могут случаться по любому поводу», — делает вывод Перла.