Путин, как поясняет экс-дипломат, «потратил десятки миллиардов долларов на Олимпиаду в Сочи. Таким образом, Россия хотела презентовать себя в качестве передовой страны, открытой для Запада и его культуры, страны, которая считает саму себя частью Запада. Путину было невыгодно всего через одну неделю [после этого мероприятия] занимать Крым и начинать войну с Украиной».

«Так зачем же он это сделал?» — задается риторическим вопросом Киссинджер. Европа и США, уверен бывший глава Госдепартамента США, «не поняли значения событий, которые начались с переговоров об экономических отношениях Украины и Евросоюза, а затем вылились в демонстрации в Киеве. Это должно было стать предметом диалога с Россией». «Украина всегда имела особое значение для России. И не понять это было фатальной ошибкой», — констатирует Киссинджер.

Также дипломат предупредил об опасности новой холодной войны между Россией и Западом. «Такая опасность существует, и мы не можем ее игнорировать, поскольку это обернулось бы трагедией», — подчеркнул политик.

Помимо этого, Киссинджер раскритиковал введение режима санкций в отношении России. Ограничительные меры, по его мнению, «таят опасность того, что в будущем крупные государства могут попытаться предпринимать защитные меры и начнут еще сильнее регулировать собственный рынок». Аналогичным образом политик относится и к персональным санкциям. «Да, мы публикуем списки людей, чьи банковские счета замораживаются и которым запрещается въезд, но что будет потом?» — задается вопросом дипломат. Начиная что-то, нужно всегда помнить о том, чем оно закончится.

Президент России Владимир Путин, в свою очередь, действует «из стратегической слабости, которую он старается замаскировать под тактическую силу». Тем не менее, нам надо помнить о том, что мы нуждаемся в России для того, чтобы разрешать другие кризисы — вроде сирийского или иранской ядерной проблемы, полагает Киссинджер.

«Этим проблемам должно отдаваться больше приоритета, нежели обострению отношений с Кремлем». При этом Украина должна остаться независимым государством, которое было бы вправе само решать, в каких экономических блоках ей участвовать. «Однако ни о каком праве членства в НАТО не может быть и речи. Мы все знаем, что в НАТО не будет единого мнения на этот счет».