Пик обострения интереса власти к Интернету пришелся на 2011 — 2012 годы, когда после митингов на Болотной площади, в администрации президента поняли, что целый сегмент общества оказался вне зоны их видимости и влияния. Тогда серьезные ресурсы были брошены в АП на то, чтобы наладить связь между сетевой аудиторией и представителями госструктур, формировался пул блогеров, через год в пику телеканалу «Дождь» появилось интернет-ТВ «Контр-ТВ», которое, впрочем, вскоре закрылось.

Именно тогда в администрации президента появилась новая система «Призма», которая позволяет отслеживать дискуссии в социальных сетях и блогах, при этом анализируя тональность высказываний на той или иной интернет-площадке, в режиме реального времени.

Как рассказывает «URA.Ru» депутат от «Единой России», по итогам наблюдения за блогами в Кремле очень строго спрашивали не только с федеральных чиновников, но и с региональных. «С интернет-аудиторией носились как с писаной торбой, пытаясь ее интегрировать в кремлевскую повестку, больше всего чиновники боялись попасть в топовые сюжеты с негативными упоминаниями», — с возмущением вспоминает о ситуации двухгодичной давности один из региональных политиков.

За это время серьезно изменилось отношение и к самим телевизионщикам, к ним приклеили ярлыки как к обслуживающему персоналу, а интернетчики заняли нишу прогрессивной элиты.

«Но в какой-то момент во власти поняли, что для решения конкретных задач сегодняшнего дня ТВ остается главным инструментом, покрывая до 80% аудитории в стране. Ситуация, конечно, будет меняться, но упускать сейчас больше половины аудитории, которая ходит на выборы, в погоне за модой было бы стратегической ошибкой. Есть прокремлевские фонды: „Фонд гражданского общества“ Константина Костина, есть фонд Кристины Потупчик, через которые будет продолжаться работа и с блогерами, и с интернет-площадками. Но „ящик“ нужно возвращать в фавориты у чиновников на всех уровнях: граждане по-прежнему получают основные новости из него. Три федеральных канала тратят на создание контента примерно 1,5-2 млрд рублей в год, все мощности по производству информации находятся в руках ТВ», — поясняет один из близких к АП тележурналистов.

Первый заместитель председателя Комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи Вадим Деньгин считает, что телевидение сохраняет свое влияние даже на тех молодых людей, которые позиционируют себя современными активными пользователями Интернета: «Вечером они все равно приходят домой и садятся к нашему большому ящику. Поэтому списывать со счетов ТВ рано», — утверждает депутат. Из-за перехода на цифровое вещание и за счет роста абонентской базы кабельных и спутниковых операторов телеаудитория сохранится почти в том же объеме.

По информации «URA.Ru», во время семинар-совещания в Москве вице-губернаторам также поручили пересмотреть формирование информационной политики на местных телеканалах — не совмещать ее с интернет-повесткой. И в рамках проведения политических кампаний в медиапланировании также больший упор делать на телевизионные СМИ.

Известный блогер Максим Кононенко напоминает, что блогеры начали появляться на ТВ с середины 2000-х годов: «Но телевизионной аудитории все равно, кто все эти люди, они их не знают. Им Максим Галкин важнее. Точно так же, как интернет-аудитории не интересен Максим Галкин. Поэтому разные миры нет смысла перемешивать: это довольно искусственно. Иногда эти миры пересекаются на уровне зрителей шоу „Голос“, поклонников КВН и Comedy Club. Но если мы говорим про блогосферу и ее лидеров, то нет», — считает Максим Кононенко. В то же время он понимает интерес власти к Интернету: «Это логично: на ТВ-то все в порядке, там легко все контролировать. Там есть три-четыре начальника, с которыми можно договориться. А в Интернете начальников нет. Там нужно действовать тоньше и сложнее», — объясняет он.