Заседания суда проходили в закрытом режиме. При этом максимальное наказание по части 2 статьи 109 УК РФ, именно по этой статье судили доктора, — до трёх лет лишения свободы.

Сегодня суд признал Игоря Ноговицына виновным в причинении смерти по неосторожности.

— Назначать наказание в виде ограничения свободы на срок 2 года 6 месяцев, — сказала судья. — Приговор может быть обжалован в течение 10 суток.

При этом суд не стал лишать Ноговицына права заниматься врачебной деятельностью.

Сам врач после вынесения приговора сказал, что виновным себя не считает. По его мнению, в произошедшем есть вина анестезиологов, которые прокараулили сроки переливания крови.

Дочь Галины Мохиной Юлия Помогаева после вынесения приговора заплакала и призналась, что хотела, чтобы врач получил реальный срок:

— Я просто в шоке. После того, что он сделал, такой приговор — просто нонсенс. Он будет продолжать заниматься своей деятельностью.

При этом её защитник отметил — хорошо, что приговор обвинительный.

— Редко у нас дела против врачей рассматриваются в уголовном процессе, обычно они не доходят и рассыпаются, или сроки истекают, — сказал он.

Как отметил юрист Вадим Каратаев, представляющий в суде интересы потерпевшей стороны, Игорь Ноговицын после операции уехал проводить приемы и консультировать в другой филиал клиники на Шейнкмана. Родные погибшей женщины вместе с юристом запросили из клиники «Доктор Плюс» информацию о количестве операций и приемов, которые Игорь Ноговицын проводил с января 2015 года по 2017 год. И увидели тенденцию, что количество проведенных операций уменьшилось.

— Мы задались вопросом — а были ли в практике врача Ноговицына в течение изучаемого периода (с января 2015 по апрель 2016 года, то есть до даты операции Мохиной) такие дни, когда бы после проведённой операции (операций) он не покидал бы корпус на Куйбышева, 10, а продолжал бы наблюдение за пациентами в послеоперационном периоде? Ответ — нет. Нет — потому что во второй таблице в правом столбике нет ни одного значения «ноль». То есть он совершает 1-2 операции в день (не больше двух в один день, судя по таблице) и обязательно в тот же день проводит амбулаторный приём, который, с его же слов, всегда проходит в корпусе на Шейнкмана, 90.

Является ли это преступлением или противоправностью? Нет, не является. Формального нарушения нет. Врач ответственно заявлял в суде, что у него большой опыт проведения операций, он знает типичное течение послеоперационного периода после таких операций и по этой причине может позволить себе не беспокоиться о течении послеоперационного периода настолько, чтобы не сидеть неотрывно несколько часов в непосредственной близости от пациента. Позиция понятна, пока действительно всё идёт штатно, — поделился выводами Вадим Каратаев.

Судя по выписке из клиники, количество проводимых операций у хирурга снизилось задолго до случая с Галиной Мохиной (это был март 2016 года).

— Посмотрите на его операционную активность. От 2 до 11 операций в месяц за полтора года до операции Мохиной. Если в 2000-х и раньше он оперировал много, и мы видим в комментах отзывы многих его бывших пациентов именно об этом периоде времени, то в последние годы его операционная активность снизилась. Опять же, это не преступление. Просто нужно понимать, к кому идёшь. И самому Ноговицыну тоже нужно понимать про себя, что он уже не тот, что был раньше, и что снижение бдительности в его случае — совершенно естественное следствие снижения операционной активности, — говорит юрист.

Галина Мохина с дочкой Юлией

Напомним, в своем последнем слове врач произнес всего два предложения. Он сказал: «Я сделал всё, что мог. Если нужно, я могу принести свои извинения». Юлия Помогаева добивалась реального срока для доктора. А прокуратура требовала назначить хирургу наказание в виде ограничения свободы сроком на 2 года и на 3 года лишить права заниматься врачебной деятельностью.

В самой клинике говорили, что Игорь Ноговицын — профессионал своего дела и за все время, пока он работает в клинике (а работает он с момента ее открытия), он помог не одному десятку человек. Директор МЦ «Доктор Плюс» Александр Терещук отмечал, что пациенты говорили, что готовы прийти в суд с петицией в поддержку хирурга.

Сама операция проводилась в апреле 2016 года. По версии следствия, врач неправильно выбрал тактику лечения послеоперационного осложнения. Как сказано в заключении следствия, врач-хирург «своевременно не оказал пациентке необходимую квалифицированную медицинскую помощь по диагностике и лечению кровотечения после проведения плановой операции по удалению полипов из носа, что привело к сильному кровотечению из носа и смерти женщины в начале мая от „кислородного голодания“ головного мозга, возникшего вследствие массивной кровопотери».