На суде по делу Лошагина допросили мать убитой Юлии Прокопьевой

Сегодня в Октябрьском районном суде Екатеринбурга состоялось очередное заседание по громкому делу Дмитрия Лошагина, обвиняемого в убийстве жены — Юлии Прокопьевой-Лошагиной. Это третье заседание возобновленного процесса и первое по существу.

Сегодня на процесс явились все стороны: и сам Лошагин, и потерпевшие, включая мать погибшей, Светлану Рябову, и ее сына Михаила.

Первым выступил прокурор Микаэль Оздоев, который зачитал обвинительное заключение. В нем — всем уже известная картина преступления, которое, по версии обвинения, произошло вечером 22 августа 2013 года в лофте на улице Белинского. «Смерть Прокопьевой наступила на месте происшествия», — уточнил Оздоев.

Лошагин тут же заявил, что обвинение не признает: «Считаю это полным бредом». Свои показания фотограф согласился дать только в конце процесса, хотя прокурор настаивал на его допросе после допроса Рябовой и ее сына.

Первой начали допрашивать Рябову. Она заявила о том, что отношения между ее дочерью и Дмитрием складывались плохо.

«Он подкладывал подслушивающее устройство. Он постоянно контролировал ее. Она никогда не давала поводов для ревности. С лета 2012-го он начинал поднимать на нее руку. Жизнь стала превращаться в кромешный ад. Дальше все становилось хуже. У Дмитрия начался роман с Мисс Екатеринбург. На развод она подавать не хотела. Она мне однажды звонила и страшно кричала (март 2012). „Мама, меня бьет Дима“, — кричала она. Я ей говорила — сколько ты можешь меня нервировать, уходи от него. Он вытолкал ее на балкон в одних плавках. Она долго билась в окно, после чего он ее пустил» , — рассказала Рябова.

Как отметила мать, она готова сесть на полиграф и подтвердить все свои показания. По ее словам, она была независима от Лошагина в финансовом положении. Говоря об отношениях с дочерью, Рябова уточнила, что они были доверительные.

Рябова отметила, что телефон она никогда не отключала, и если дочь уезжала, то всегда предупреждала об отъезде. Мать Юлии рассказала, что звонила своей дочери 23 и 24 августа (на тот момент она уже была мертва), но ее телефон был недоступен. Также Прокопьева не выходила в социальные сети.

«Я позвонила Дмитрию, и он мне сказал, что она собралась пойти потусить после вечеринки в лофте. Потом он мне стал говорить, что она улетела за границу. 1 сентября он мне сам позвонил и сказал: «Наша сучка нагулялась». Он мне объяснил, что Audi Юлии стоит у дома. Однако потом Дмитрий сказал, что она пошла опять тусить. «Звони ментам», — сказала я ему, но он этого делать не стал.

В какой-то момент Рябова не смогла совладать с эмоциями и разрыдалась, произошло это в тот момент, когда она рассказывала об опознании трупа своей дочери. «Труп мне не показывали. Что там показывать — там сожженно все было, глазниц не было, кишки наружу», — добавила Рябова.

Как рассказала Рябова, на новость о том, что под Первоуральском нашли труп молодой девушки, Лошагин отреагировал так: «Не могу говорить, у меня презентация».

Отвечая на вопросы адвоката Зои Озорниной, Рябова рассказала, что Лошагин не устраивал Юлию «в постели как мужчина». Об отношениях с Дмитрием она сказала так: «Прекрасные отношения, мы с ним не общались». Рябова также сообщила суду, что она не имела никакого отношения ни к наркотикам, ни к алкоголю. «Никогда не употребляла», — подчеркнула она. Правда, потом уточнила — «не злоупотребляла».

Рябова подтвердила, что подала гражданский иск к Лошагину — 50 миллионов рублей. В конце допроса мать Юлии заявила: «Я ненавижу этого Лошагина! Он растоптал мою дочь. Он назвал ее торгашкой наркотиками. Он распял ее на кресте». Рябова также рассказала, отвечая на вопрос адвокатов, что Юлия собиралась купить квартиру в Италии.