Сотрудники полиции часами ждут медиков, чтобы сдать в «вытрезвитель» пьяных
Существование острой проблемы оказания помощи пьяным людям в Екатеринбурге открыли для себя корреспонденты Uralweb.ru, ставшие минувшим вечером участниками социального эксперимента под названием «Как сдать пьяного незнакомца на улице в вытрезвитель».
В половине седьмого часа вечера по пути с работы на улице Радищева их внимание привлек нетрезвый прохожий, который посреди тоже уставшего, но не до такой степени, города практически не стоял на ногах. Пытаясь перейти напротив «Гринвича» дорогу (стоит ли объяснять, что ни о каком светофоре и речи не шло), мужчина лет 33-35 с хвостиком неформала, в длинном плаще, с маленькой барсеткой через плечо и с большой хозяйственной сумкой из «Верного» в руках, упал и до крови рассек себе лоб. Из большой сумки на асфальт вылетело три новеньких тюбика клея ПВА и пустая 0,5-литровая стеклянная фляжка из-под алкоголя.
Двое прохожих, молодые ребята, помогли ему подняться и усадили на гранитные ступеньки старинного деревянного особняка. Где за его дальнейшую судьбу этим вечером и взялись корреспонденты портала. На часах было 18.50. «Приехал по делам и… вот», — кратко объяснил ситуацию мужчина и окончательно впал в анабиоз, перестав реагировать на окружившую его действительность. Однако, едва услышав донесшийся до него звон вечерних колоколов с Большого Златоуста, незнакомец несколько раз прилежно перекрестился…
Опыта — что нужно делать и куда звонить, в полицию или скорую помощь — ни у кого из присутствующих не оказалось. Поэтому первый звонок мы сделали по единому номеру спасения 112. Диспетчер тщательно выспросила нас о состоянии мужчины, уточнила город (это навело на мысль, что звонок поступает не в Екатеринбург, а в общий колл-центр), записала контактные данные звонившего (вплоть до адреса квартиры) и пообещала прислать на место полицию.
Через 20 минут, когда полицейской машины все не было, мы сделали повторный звонок в 112. Диспетчер пообещала «поторопить» коллег из 02. Но полицейские все не ехали. И тогда мы решили позвонить в полицию самостоятельно, прямиком в ОП по Ленинскому району. Не с первого раза, но дежурный взял трубку и пообещал выслать наряд, оговорившись, что звонить нужно было сразу им, а не «неизвестно куда». «Буханка» ППСП приехала в 19.45.
На наш вопрос, есть ли у полиции свой норматив времени прибытия, как, например, у «скорой», экипаж пояснил, что он один на весь район. «Ну да, это ведь не стрельба на Депутатской» — молча подумали мы. Появились даже сомнения, а не зря ли мы побеспокоили стражей порядка по такому мелкому поводу, но мысль о том, что пьяный человек может попасть под машину или же просто околеть на осеннем морозце, утверждала нас в правильности наших действий.
«Это правильно, что вы нас вызвали, мало ли, что с пьяным может случиться. Под машину попадет — не только он, но и водитель пострадает. Вам нужно было сразу в дежурную часть звонить. Сейчас у всех в телефоне интернет есть, можно посмотреть номер райотдела и звонить напрямую», — дали совет полицейские. По их же словам, полиция занимается теми пьяными, которые создают проблемы спокойствию граждан, нарушают общественный порядок, при этом они могут вполне крепко стоять на ногах. Если же человек пьян, что называется, вусмерть, он автоматически становится подопечным людей в белых халатах. И в таком случае лучше сразу звонить медикам, нежели в полицию.
Как рассказали наши новые знакомые с полицейскими жетонами, «уставших» граждан «скорая» увозит в больницу, чаще всего в наркодиспансер на Халтурина, но и в других городских больницах для таких «пациентов» существуют свои специальные палаты.
Вот и сейчас, оценив ситуацию «на глаз» и даже не притронувшись к мужчине, правоохранители по рации вызывали скорую помощь. Выпавшее содержимое сумки их также не заинтересовало, а вот показания по поводу того, при каких обстоятельствах мужчина расшиб лоб, нам давать пришлось. К нашему удивлению, вызвав медиков, сотрудники полиции… остались ждать бригаду. «Мы обязаны дождаться „скорую помощь“ и передать им нетрезвого гражданина», — объяснили они. При этом, по словам полицейских, скорая «не очень любит» такие вызовы. Поэтому бригаду обычно приходится ожидать, бывает, что и по три часа, рассказали правоохранители. Все то время, что за пьяным едет скорая, сами они не имеют права уезжать на другой вызов. Даже если это будет что-то гораздо более серьезное.
Прошел час. У полицейских заканчивалась смена. «Скорая» все не ехала. У всех, включая полицию, начали замерзать носы и ноги. Но одним служебный долг, а другим уже спортивный интерес и желание написать этот репортаж не давали бросить бедолагу и разойтись. «Молодец мужчина, всем досуг на этот вечер организовал!» — смеялись мы, когда спина уже начала отниматься от холода.
И тут нам пригодились связи в горздраве. Когда над городом уже окончательно опустилась тьма, мы «вызвонили» из теплого дома представителя пресс-службы Горздрава. Поторопить «скорую помощь». «А то уже хочется полицию отпустить» — честно сказали мы. Мысль, что целый наряд ППСП час (!!!) охраняет безобидного пьянчужку, на холоде уже начавшего трезветь без посторонней помощи, казалась нам каким-то сюром… Еще через 10 минут связавшись с пресс-атташе (которая пообещала нам позвонить главврачу станции скорой помощи), мы узнали, что машина из переулка Саперов выехала к нам 10 минут назад. Кто бы сомневался…
«Хундай» с фельдшерской бригадой — молодой девушкой и таким же молоденьким медбратом — мы встречали как родных. Наш подопечный очень быстро сообразил, что везти его собираются в больницу, а не в обезьянник. Он довольно-таки проворно для своего состояния встал на обе ноги и под руки проследовал в машину «скорой помощи». «Отвезем его в больницу, скорее всего, в 24-ю, там его осмотрит травматолог, снимок сделает, нет ли сотрясения», — пояснила фельдшер.
Вера в человечество в этот вечер в нас не пошатнулась. Если ради одного пьянчужки едет наряд полиции и бригада скорой — наверное, не все так плохо в нашем государстве. Но. В это же самое время другие люди наверняка нуждаются в настоящей помощи и защите. И если до тех, кто решил закрыть в стране вытрезвители, вряд ли достучаться, остается уповать только на неравнодушие наших, пусть и не всегда оперативных, служб.