Начальник полиции поблагодарил жителя Гарей за убитого волка

Порталу Uralweb удалось связаться с охотником из Гарей, которому за то, что он подстрелил волчицу, зашедшую в деревню за добычей, по словам местных жителей, может грозить административная ответственность за стрельбу в черте населенного пункта. Как сообщил сам охотник Олег Артемьев, он впервые слышит о том, что у правоохранительных органов к нему появились вопросы. Напротив, как рассказал сам стрелявший, начальник местной полиции лично выразил ему благодарность.

Олег Артемьев — профессиональный охотник, индивидуальный предприниматель — под Гарями у него свое охотхозяйство «Федотовское», он имеет разрешение на регулирование численности (отстрел) волка.

Это второй волк, добытый (говоря профессиональным языкам) Олегом Михайловичем. И оба — практически возле дома. Дом Артемьевых — на окране одной из деревень, что окружает уральский поселок Гари. Дом — самый ближний к лесу, а стрелял он в направлении поля.

Как рассказал Олег Михайлович, волчьи семьи не первый день бродят по окрестным деревням и самому поселку. «Каждую ночь у кого-нибудь да съедали собаку. Ученики рано утром и вечером боятся ходить с уроков. Многие автомобилисты, проезжая, их видят. Но люди же без ружей ездят», — говорит наш собеседник. Одним словом, люди напуганы. Против волка будет бессилен любой человек и даже самая крупная собака. У них и шея, и голова мощнее, и зубы резцы по-другому устроены — сразу хватает и режет, объясняет охотник.

«У моего соседа они недавно съели собаку. Он ее покормил, поехал отвозить ребенка в садик. Возвращается, а собаки нет, они ее в это время уже все…», — рассказывает он. Эти хищники обладают настолько мощной шеей, что утаскивают будку вместе с привязанной собакой на два метра и рвут металлические цепи в нескольких местах.

О нападениях на других домашних животных лично сам Олег не слышал. «Лошади пасутся, но они табунами ходят, и волки не могут их взять».

Два года назад волк съел собаку, большую овчарку, и у самих Артемьевых. «Приехал с работы в 10 вечера. Жена говорит: „Собака взвизгнула“. И цепь звякала. Я пришел посмотреть — а собаки нет, одна кровь. Я на машину и по следам поехал, осветил фарами и застрелил волка», — вспоминает Олег.

После этого он огородил своего нового лохматого друга, лайку, двухметровым металлическим забором. Благодаря ему пес был в безопасности, но волчица все равно попыталась приманить его к самому забору, для чего скребла по нему когтями.

Хищник, подстреленный на днях Олегом, оказался недавно ощенившейся самкой. «Мы ее посмотрели — у нее титьки. Наверное, недалеко от Гарей логово у них, с волчатами, которых на охоту еще не берут. Им собачье мясо и таскали, судя по всему». Олег подтвердил, что волков было двое — с волчицей был более крупный самец.

«В ночь с 7 на 8 октября, в два часа, услышал вой своей собаки. Выглянул из окна веранды, смотрю, стоят две какие-то собаки. А нет — волки, хвосты длинные, до земли почти, и на ногах выше. Пошел за карабином. Хотел большого волка снять, но он уже побежал в сторону Гарей, а волчица еще была у забора, заманивала лайку. Открыл форточку и выстрелил», — рассказал он.

Два года назад за отстрел серых хищников давали премию: за волчицу — пять тысяч рублей, за волка — три. В этом году денежного вознаграждения для охотников объявлено не было. «На следующий день мне позвонил начальник нашей местной полиции и поблагодарил», — сообщил Олег Михайлович.

К нему уже приходил охотовед — егерь департамента. Осмотрел волчицу. Шкуру обязали снять и пометить возле хвоста в охотничьем департаменте (чтобы в следующий раз ее не сдал другой охотник), а голову снять и сдать на анализ на бешенство.

Несмотря на то, что Олег Михайлович имеет собственное охотхозяйство и получает в департаменте лицензии на отстрел животных, сам он охотится только по необходимости и другим их не продает. «Я за то, чтобы больше животных вырастить, а не убить. Больше получаю удовольствия, когда их подкармливаю, вижу, как они бегают. Мне дали в том году три лицензии — я ни одну не стрельнул. Ну, не надо мне лося. В позапрошлом году стрельнул одного — мне хватает, до сих пор мясо хранится, никто не ест».