«Роснефть» vs. РБK: репутационный вред, который нельзя измерить

Сам иск о защите деловой репутации остался бы, возможно, незамеченным, если бы не его беспрецедентная сумма — более трех млрд рублей. Прибыль группы РБК до налогообложения за первое полугодие 2016 года составила 258 млн рублей. Если «Роснефть» выиграет процесс на заявленных ею условиях, это будет означать конец существования РБК. Во всяком случае, в его нынешнем виде.

Иск «Роснефти» касается статьи о приватизации 19,5% компании, о деталях которой со ссылкой на источники РБК сообщила 11 апреля. В статье говорилось, что глава «Роснефти» Игорь Сечин предложил обязать предполагаемого покупателя акций не заключать акционерное соглашение с британской BP, так как та уже владеет почти 20% акций. И в таком случае смогла бы получить прямо или косвенно блокирующий пакет.

Нефтяная компания сочла, что утверждение о том, что ее руководство опасается консолидации блокирующего пакета, порочит ее деловую репутацию. При этом изначально иск «Роснефти» не подразумевал компенсации и содержал лишь требование опровержения информации.

Хотя вице-президент «Роснефти», глава информационного департамента компании Михаил Леонтьев заявил Business FM, что план потребовать именно компенсацию возник сразу после публикации:

«Была мысль облечь это в форму материальных претензий, потому что речь идет об использовании дезинформации для стравливания крупнейших мировых компаний. Эти вещи не могут быть исчерпаны извинением и опровержением, это же было использовано, как мы предполагаем, в интересах недобросовестной конкуренции, где журналисты выступали инструментами. Поскольку прецедентов и практики в России нет, то облечь эти претензии в юридически обоснованную форму — это тоже задача, которая требует определенного времени».

Недавно «Роснефть» скорректировала сумму своего иска в сторону увеличения. Теперь требуемая сумма составляет три млрд 179 миллионов рублей. В предоставленном «Роснефтью» в среду экспертном заключении говорится о «потенциальной потере стоимости гудвилла компании, связанном с потенциальной потерей крупнейшего контрагента».

РБК со своей стороны строит свои возражения о том, что за время, прошедшее с момента публикации статьи, капитализация компании не уменьшилась, а репутационная стоимость — гудвилл — отраженная в отчете «Роснефти» по МСФО на конец первого полугодия, была такой же, что и в конце 2015 года. Говорит директор по юридическим вопросам группы компании РБК Тимофей Щербаков:

«РБК работает с достоверными источниками, но в силу закона о СМИ, мы не всегда можем их раскрыть. В данном процессе мы наблюдаем, что фактического ущерба истец не получил в результате публикации РБК, речь идет о некоем гипотетическом репутационном вреде, который невозможно измерить, практики взыскания которого нет. Сумма совершенно беспрецедентная. Однако, в целом, экономический вопрос понятен, с нас пытаются взыскать некий гипотетический репутационный вред, оценить который невозможно, более того, мы видим, что те отношения, которые, по мнению истца, были подвергнуты риску в результате публикации РБК — эти отношения только улучшились».

Иск «Роснефти» к РБК стал беспрецедентно большим не только в российском, но и в международном масштабе. По размеру его превосходит лишь недавний иск жены Дональда Трампа, Мелании, которая подала его к британскому таблоиду Daily Mail из-за статьи, в которой утверждалось, что раньше она работала в эскорт-услугах. Сумма этого иска — 150 миллионов долларов.